Мы раскрываем страницы Евангелия, и наш ум вновь и вновь -- в
который раз!-- поражают слова Иисуса Христа: "Огонь пришел Я низвести на
землю, и как желал бы, чтобы он уже возгорелся!" Еще ранее сказано было о
Христе устами Иоанна Предтечи, что Он будет крестить -- огнем. Вот, значит,
как называется то, что дает Христос: огонь. Вера Христова -- вера огненная.
Таков критерий.
Но как может быть убедительной для неверующего мира весть об
огненной вере, если он, этот мир, не видит огненности в тех, кто называет
себя верующими? Где там огонь? Воздушные замки мечтательности на религиозные
темы, воздушные умствования и теоретизирования, мнения и суждения о вере.
Тепловатая вода набожных эмоций. Земляная тяжесть так называемого
православного быта (слово-то какое -- "быт"!). Вспыхнет на мгновение огонь,
озарит, согреет -- и снова погаснет. Но есть люди, в которых огонь горит, не
угасая ни на минуту, ощутимый в каждом их слове, в каждом взгляде. Огонь,
который нельзя подделать, когда его нет, но и нельзя скрыть, когда он
есть.
Живущий в Лондоне митрополит Антоний Блум, правящий иерарх Русской
Православной Церкви на Британских островах, -- человек острого и глубокого
ума, незаурядной одаренности. Важнее другое свойство, нечасто встречающееся
среди верующих и неверующих: безупречная интеллектуальная честность. Самые
благовидные соображения никогда не побудят его закруглить прямоту мысли. Он
твердо знает и не устает учить нас, что воображаемая встреча воображаемого
человека с воображаемым Богом -- это духовная погибель. Поэтому его слово
точно и предметно, абсолютно свободно от прикрас, тумана, благообразной
стилизации. Это не просто литературный стиль -- это стиль духовности. Стиль
православной аскетики, всегда осуждавшей и мечтательность, и фарисейские
словесные церемонии "смиренноглаголания". Уж у него-то ни слушатель, ни
читатель не наткнется на красоты слога во вкусе Порфирия Голо-влева.
Понятно, что к нему тянутся люди нашего столетия, уставшие и от наглой лжи,
и от застенчивой полуправды, и от имитаций под благочестивую старину. И
все-таки самые разные люди -- русские и англичане, от носителей православной
традиции до хиппи включительно -- не ощущали бы к его проповеди такого
безусловного доверия, если бы присутствие огня не было таким явственным.
Того огня, о котором говорил Христос. Проповедь -- это не всегда слова.
Помню, меня поразило в одной московской церкви, как после обедни сотни
верующих подходили к нему под благословение, и он успевал посмотреть в глаза
каждому -- каждому! -- таким огненно-сосредоточенным взглядом, словно во
всей вселенной только двое: этот человек -- и он.
Владыка Антоний Блум -- очень современный человек в лучшем смысле
этих слов, потому что он не уклонился от того, чтобы с полной внутренней
честностью перечувствовать и продумать опыт нашего времени. Потому что он
никогда не поддается соблазну -- уйти из реальности в, воображаемую старину.
Но, будучи нашим современником, он одновременно современник святых древних
времен, ибо духовные вопросы стоят для него с той же жгучей серьезностью, с
какой стояли для них. Те же самые вопросы.
Уже во времена святого Симеона Нового Богослова были люди, которые
полагали, что мера святости, некогда возможная, стала невозможной, а потому
приходится понизить требования к себе. Великий мистик XI века учил, что
такое мнение не просто ересь, а всем ересям ересь. Апостол Павел напоминает:
"Иисус Христос вчера, и сегодня, и вовеки". Это самое главное: христиане
всех времен -- современники друг другу потому, что они призваны быть
современниками Христа. Все в христианстве -- и вероучительные догматы, и
таинства, и обряды, и Церковь как таинство таинств -- должно быть
реальностью личного отношения к живому Христу. Христианин -- это тот, кто
ответил на слова Христа: -"Ты иди за Мною".
Об этом нам может рассказать владыка Антоний, потому что он, без
всяких метафор, вправду увидел живого Христа. И как увидел! из глубины боли,
протеста, озлобленности, делающих все набожные фразы былых времен
невыносимыми. Из той глубины, в которой человек не может принять ничего,
кроме Бога.
