Драма
Саган Франсуаза. - Ангел-хранитель
Скачать Саган Франсуаза. - Ангел-хранитель
Посвящается Жаку
"То -- пузыри, которые рождает земля, как и вода"
Шекспир, "Макбет", I акт, д сцена
Глава первая
Ревущий "Ягуар" Пола мчался по прямому шоссе вдоль побережья, через
Санта-Монику, мимо Голливуда. Было тепло, даже жарко, в воздухе запах
бензина мешался с запахом ночи. Машина Пола шла на скорости 150. У него был
небрежный вид заправского гонщика, но его профиль и полуперчатки с прорезями
на суставах меня почему-то раздражали.
Я-Дороти Сеймур, мне сорок пять, черты лица женщины, не обиженной
жизнью, хотя и слегка поблекшие. Сценаристка, причем достаточно известная, я
еще весьма и весьма нравлюсь мужчинам, впрочем, как и они мне. Я-одно из
ужасных исключений, позорящих Голливуд: в двадцать пять модная актриса в
интеллектуальном фильме, через полгода в Европе прожигаю гонорар с левым
художником, в двадцать семь-в родном городе без имени и единого доллара, но
в ожидании нескольких долговых судебных процессов. Мое полное безденежье
приостановило процессы, и я стала сценаристкой, хотя имя знаменитой Дороти
Сеймур уже ничего не говорило неблагодарной публике. Впрочем, это и к
лучшему-терпеть не могу автографы, фотографов и всевозможную шумиху.
Итак, я та, "которая могла бы, но... " Я унаследовала от деда-ирландца
отменное здоровье и богатое воображение-отсюда мои успехи в производстве
этой цветной целлулоидной муры, к тому же недурно оплачиваемой.
Теперь мое имя часто фигурирует в титрах исторических фильмов RKB. И
порой в ночных кошмарах мне мерещится возмущенная Клеопатра, заявляющая:
"Нет, мадам, ваш текст: "Передайте Цезарю, что он господин моего сердца"-я
произносить отказываюсь! "
А господином моего сердца, вернее, тела, должен был сегодня вечером
стать Пол Бретт, -- и я уже заранее зевала.
Впрочем, Пол Бретт-настоящий красавец. Он представляет интересы RKB и
других кинематографических фирм-элегантен, приятен и неотразим. То есть
настолько, что Памелла Крис и Луэлла Шримп, эти дамочки-вамп нашего
поколения, десять лет вгрызавшиеся в сердца и состояния знакомых мужчин и в
собственные мундштуки, поочередно влюбились в него, а после разрыва едва не
утонули в слезах.
Вот такое у Пола славное прошлое.
Но несмотря на все, этим вечером он был для меня просто блондинчиком.
Причем блондинчиком сорока лет. Что для меня довольно унизительно. Но надо
было сдаваться-после недели, полной цветов, звонков, намеков и совместных
выходов в свет, женщина моих лет просто обязана уступить. У нас по крайней
мере так принято.
И вот этот момент наступил: два часа ночи, на спидометре 150, впереди
мое скромное жилище. И пропади он пропадом, этот секс-умираю, хочу спать.
Но я уже засыпала накануне и три дня назад и сегодня, увы, не имела на
это права. Иначе понимающее "Конечно, конечно, малышка" Пола, несомненно,
сменилось бы на "Дороти, вы можете мне объяснить, что происходит? " Мне
остается достать из холодильника лед, откупорить бутылку шотландского виски,
радостно позвенев бокалом, протянуть его Полу и сладострастно вытянуться на
широком диване в гостиной в манере Поллет Годар. Пол приближается, обнимает
меня, задушевно шепчет: "Это должно было случиться, не правда ли, дорогая? "
Ну что ж, это должно было случиться. Я тяжело вздохнула. И тут Пол
сдавленно вскрикнул.
В свете фар возник какой-то чудак, ни дать ни взять-соломенное пугало,
--я видела такие на полях Франции. Он метнулся наперерез нам. Ну и реакция у
моего блондинчика: тормоз-до отказа, и машина-в правом кювете! Со мной,
разумеется. Несколько мгновенных вспышек-и я уткнулась носом в траву, с
зажатой в руке сумочкой. Забавно: обычно я везде ее забываю. А тут, за
минуту до возможной смерти...
Я слышу дрожащий от волнения голос Пола, зовущий меня, успокаиваюсь за
него и с величайшим облегчением закрываю глаза. Полоумный, кажется,
невредим, я --жива-здорова. Пол тоже. Что ж, похоже, сегодня вечером, после
такой передряги, у меня будет шанс заснуть в одиночестве.
Угасающим голосом я прошептала: "Все в порядке, Пол"-и уселась на
траве.
-- Благодарение Господу! --воскликнул Пол, любивший подобные напыщенные
выражения. --Благодарение Господу, с вами ничего не случилось, дорогая. А
мне показалось...
Не знаю, что показалось ему в то мгновение, но в следующее раздался
адский грохот, и мы, сцепившись, как безумные, отлетели метров на десять от
кювета. Наполовину оглохшая и ослепшая, я высвободилась из его объятий и
увидела, как горит "Ягуар". Он полыхал, как факел, как огромный факел.
Пол тоже поднялся.
-- Господи, --выпалил он, --бензин!..
-- А там что-то еще может взорваться? -- съязвила я. И вдруг вспомнила
о существовании ненормального. А что если он сейчас горит? Я рванулась к
дороге, мельком отметив свои порванные чулки. Пол-за мной. На обочине, в
стороне от огня, я наткнулась на неподвижное тело. Сначала я разглядела лишь
темные волосы, в свете пламени отливающие рыжим, затем легко перевернула его
и увидела лицо мужчины, похожего на ребенка.
Нет, ей-Богу, мне не нравились молоденькие мальчики (еще их в Европе
называют "котами"). Надеюсь, не понравятся и впредь. Их растущий успех у
множества моих подруг кажется мне странным. Почти фрейдистским. Юнцы, у
которых молоко на губах не обсохло, не должны попадаться в руки дам,
попахивающих виски. Однако это лицо на дороге, такое юное и уже такое
жесткое в своем совершенстве, наполнило меня странным чувством: мне
захотелось одновременно и отвернуться от него, и приласкать. При этом я
абсолютно лишена материнских комплексов. Моя дочь, которую я когда-то
обожала, живет в Париже, замужем, нарожала детей и каждое лето мечтает
подкинуть их мне как раз в тот момент, когда я решаю провести месяц на
Ривьере. Я редко путешествую одна, и только внуков мне и не хватает.
Но вернусь к Льюису, потому что этого мальчика с прекрасным лицом,
лежащего без сознания, звали Льюис, и я неподвижно стояла перед ним, даже не
положив руку ему на сердце, не проверив, жив он или нет. Мне это казалось не
таким уж важным. Непостижимое чувство, о котором я впоследствии горько
пожалею.
-- Кто это? --недовольно спросил Пол. Что восхищает в людях из
Голливуда, так это их мания все обо всех знать. Пола явно огорчила
невозможность назвать по имени паренька, которого он чуть не задавил среди
ночи. Я отрезала:
-- Мы не на коктейле, Пол. Как вы считаете, он не ранен?.. О, Боже!
Возле головы и рук незнакомца расползалось темное пятно крови. Я
почувствовала ее теплоту. Пол увидел кровь одновременно со мной.
-- Я его не задел, --сказал он, --я уверен. Должно быть, при взрыве его
ранило осколком от машины.
Пол выпрямился, говорил спокойно и твердо. Я начала понимать рыдания
Луэллы Шримп: он мог быть жестким.
-- Не отходите, Дороти, я пойду позвоню. Он торопливо направился к
темневшим поодаль силуэтам домов. Я осталась на дороге одна, стоя на коленях
возле человека, который, возможно, умирал. Вдруг он открыл глаза, посмотрел
на меня и улыбнулся.
