Драма
СЕРГЕЙ ЗАЛЫГИН - ОДНОФАМИЛЬЦЫ
Скачать СЕРГЕЙ ЗАЛЫГИН - ОДНОФАМИЛЬЦЫ
Конечно, Костенька очень любил умничать, но тут он говорил так
серьезно, с таким значением, что Бахметьев подумал: "Может, Костенька
и в самом деле бывает умным?" Он стал слушать, удивляясь больше и
больше. Внимательно. Костенька внимание тотчас уловил, понизил голос с
тенора на баритон, иногда и более низкие ноты, басовые, стал брать,
стал объяснять дальше и дальше:
- Двум разным структурам, дядя Костя, несомненно, лучше существо-
вать в сотрудничестве, чем в непрерывном антагонизме. Ты никогда не
думал, сколько рабочих мест по борьбе с организованной преступностью
создает организованная преступность в госаппарате? Сколько государство
получает от своих граждан, защищая их от организованной? Да если бы ее
не было, граждане могли бы даже и наплевать на свое собственное прави-
тельство - вот до чего могло бы дойти! Значит? Значит, государство
много обязано организованной преступности. А теперь взгляд с другой
стороны. Разве хорошо организованному криминалу нужна анархия? Да ни в
коем случае! Ему нужен порядок, нужен высокий материальный уровень
граждан, с нищих - что взять? Ничего не взять! Нужен кодекс государс-
твенных законов, чтобы сознательно, а не стихийно их нарушать, чтобы
знать, сколько и за что положено лет заключения по суду, по суду с
прокурором и с адвокатом, а вовсе не с перестрелкой с мафиозными анар-
хистами, со всякими там подонками. Вот, дядюшка, какая теория за годы
перестройки сложилась в моей голове. Вот почему меня ничуть не радуют
всякие перестроечные глупости, и ты поверь - я еще сыграю свою роль в
формировании правильных отношений между двумя структурами. Я не просто
так, я итальянский опыт изучал, дважды ездил в Италию - один раз с го-
сударственной прокурорской группой, другой - с высококвалифицированной
криминальной. А тебе я советую: ты взгляни на наших государственных
руководителей через ТВ со всем вниманием - и сразу поймешь: у каждого
имеется собственная теоретико-материальная база, и чтобы с ними сот-
рудничать, мне тоже нужна собственная материально-теоретическая -
только при этом условии мы будем на равных и нам будет с чего начать.
Ну? Как? Остаешься ли ты при своем прежнем мнении?
- Остаюсь: тебя надо повесить за яйца! - подтвердил Бахметьев К.
Н., но Костеньку это ничуть не смутило.
- Упорный ты человек! - развел Костенька руками. - Не поддаешься
теориям ни социалистическим, ни капиталистическим. Ну ладно, тогда
коснемся практики: буквально на днях я в доме одиннадцать по улице
композитора Гудкова открываю контору "НЕЖИФ".
- То Цика, а то - НЕЖИФ? Что за зверь? Млекопитающий?
- "НЕЖИФ" - это Неприкосновенный Жилой Фонд. И такой фонд я органи-
зую в порядке помощи гражданам, которые от своей жилплощади хотят из-
бавиться.
- Или - не хотят?
- Это я не для себя. Я только посредник между теми, кто много мо-
жет, и теми, кто многого не может. Опять же благородное посредничест-
во! Я нынче же организую жилищную картотеку на всю Россию! Банк жилищ-
ных данных - такого на всем свете нет! Пользуйся кто может, мне все
равно, зек это или высокий советник, или беженец, или южноамериканский
миллионер! Человек живет в своей квартире, но квартира хуже, чем он
сам. Человек живет в своей квартире, но квартира лучше, чем он сам.
Кто поможет этим человекам навести справедливость в своем существова-
нии? Обменяться квартирами? Я помогу! "НЕЖИФ" поможет. Опять не пони-
маешь? Теорию не понял, а теперь и практика не доходит? Беда с тобой,
дядя Костя! Ты человек слишком хороший, ты до плохого хороший - вот в
чем твоя беда! Ты настолько хороший, что не умеешь жить, а тот, кто не
умеет жить, - тот человек совсем плохой! Ничегошеньки не стоящий. Одно
название что человек. Учти: если никто никого не будет обманывать -
все будут жить плохо, в лучшем случае - так себе. Если же сделать соц-
соревнование на обманность - кто-то будет жить хорошо, и даже очень
хорошо.
- А кто-то будет нищенствовать?
- Без нищих ни одна страна не обходится. Но в нищих-то никто не за-
интересован: их обманывать - толку нет, налог с них тоже не возьмешь,
рэкет не возьмешь - для всех нищенство совершенно невыгодно и даже
некрасиво. Человечество, оно ведь, дядя Костя, вообще некрасивое! По-
чему? А потому, что его слишком уж много. Его больше, чем всяких дру-
гих млекопитающих. Сложить всех слонов, тигров и зайцев - столько го-
лов не получится, сколько получилось людей к концу двадцатого столе-
тия. Нынче разве только селедок в океанах все еще больше, чем людей на
земле! Ага! Людей-то на земле как сельдей в бочке - точно! Я ведь все
ж таки на биологическом учился, имею толк! У меня - кругозор! А также
- индивидуальность. Мне селедкой в бочке нет охоты быть!
- А ведь ты малый-то был - шибко сопливый...- снова вспомнил Бах-
метьев К. Н.
- Всему свое время! Не помню, кто из философов так выразился. Ты,
дядя Костя, не помнишь - кто? К тому же меня, дядя Костя, ничто не
страшит: куда мое дело клонит, туда я иду! Понятно?
- Я понял, - сказал Бахметьев К. Н., и в самом деле ему стали по-
нятны разговоры, которые Костенька то и дело вел из кухни, волоча за
собой телефонный аппарат на длинном проводе. Костенька будто снимал с
кого-то допрос:
- Адрес? Этаж? Площадь? Санузел? Телефон? Возраст? Срок проживания?
Родственники? Отделение милиции? Участковый?
Бахметьев К. Н., слушая, недоумевал: какие это знакомства заводит
Костенька? А теперь он знал - какие.
- В данном бизнесе, дядя Костя, - и еще объяснял Костенька, - про-
цент на капитал несравненно выше, чем в любом банке. ЭМ эМ эМ, Сержик
Мавроди и тот не угнался бы.
- Ты стариков-старушек со света сживаешь, а дядюшке - исключение?
Дядюшку рыбой семгой потчуешь?
- По-другому совесть не позволяет, дядя Костя. Сколько тебе объяс-
нять? Кто меня из воды спас?
- Старикам-старушкам, им легче жизнь потерять, чем жилую площадь. А
ведь ты их, бездомных, целую толпу сделал... Такую толпу даже и предс-
тавить невозможно. Такой толпы нет, не может быть, но на самом-то деле
ты ее сделал и она есть. По вокзалам помирает, по подъездам. Накло-
нись-ка ко мне!
Костенька наклонился над ним, лежачим, над самым его лицом:
- Чего ты еще хочешь, дядя Костя? Говори? Чего тебе хочется?
- Ты - сволочь! - сказал Бахметьев К. Н.
- Что ты хочешь этим сказать, дядя Костя?
- Ты - сволочь!
- А какое это имеет значение? И что - дальше?
- Дальше, - тихо сказал Бахметьев К. Н., крикнуть - сил уже не бы-
ло, - дальше хочу дать тебе по морде, сволочь! - И он приподнял было
руку, но рука упала обратно в постель.
- Это вполне естественно, дядя Костя! - сказал Костенька. - Мне
много кто хочет дать по морде, но знаешь ли, дорогой, у всех руки ко-
ротки! Успокойся! Волнение это вообще зря и вообще ни к чему, а в суб-
боту, в первой половине дня, я тебя навещу. Ты к тому моменту поправ-
ляйся. Окончательно!
Натянув высоконький картузик, а шикарное пальтишко - сверху широко,
книзу узенько - накинув на плечи, Костенька и еще сказал:
- Дядя Костя, пойди-ка на кухню, в холодильник пойди, погляди, что
там и как в твоем холодильнике. А то пошли туда свою тетю Лизу. Если
сам не сможешь, тете Лизе тоже будет интересно.
И Костенька исчез, а Бахметьеву К. Н. потребовалось подумать.
Бахметьев К. Н., он с десяток смертей за свою жизнь пережил, по ка-
ким-то случайным обстоятельствам не состоявшимся. Несостоявшиеся смер-
ти интересуют людей-читателей, а вот попробуй поделись опытом, соедини
все междусмертные жизни в одну жизнь - невозможно! А теперь, что ни
говори, Бахметьев К. Н. умирал вовремя. Он так и думал: "Умру - вот
хорошо-то мне будет!" Он так думал, потому что уж очень нехорошо было
нынче жить - непомерную тяжесть души обустроила ему нынешняя жизнь. От
этой тяжести он пытался отбрыкиваться, но, пока жив, - не получалось.
Тяжесть физическую, холодную и голодную, с телесным весом 29,5 кг,
он испытал и прошел, но такой, как нынче, - нет, никогда.
он раньше-то видел милицейского старшину, который нынче нередко
сопровождает Костеньку ("по вашему приказанию явился!")?
Ну как же, как же! - этот старшина в штатском и еще двое (тоже в
штатском) сидели в прихожей, охраняя Костенькино новоселье, всех его
гостей. И еще стало вспоминаться... Костенька объявил гостям, кто та-
кой его дядюшка, Бахметьев К. Н., как он, К. Н., спас из воды своего
еще не родившегося племянника, и гости закричали "ура!" и, нетвердо
стоя на ногах, стали качать Бахметьева К. Н., подбрасывать к самому
потолку (3 м 40 см), а он все не знал и не знал, что лучше: врезаться
в потолок или упасть на пол? Потолок все-таки был предпочтительнее. Но
не прошло и десяти минут - все кончилось безболезненно. "Слава Богу! -
подумал в тот раз Бахметьев. - Видит Бог - слава Богу!"
Костенька сказал освобожденному от качки дядюшке: "Я тебя, дядя
Костя, уважаю! Ты понял, как я тебя уважаю?!" И почему Костенька уже
тогда зауважал Бахметьева К. Н.? Он ведь тогда и раком-то еще не бо-
лел?
Потом прошло еще часов пять, утро наступало, и гости решили: надо
Костенькиного дядюшку покачать еще раз! Как-никак он Костеньку, было
дело, из воды спас. Но тут гости и вовсе плохо стояли на ногах, качать
у них почти не получалось, а тогда они позвали охрану в штатском, три
человека, старшина в том числе. У этих получилось. Вот, оказывается,
когда Бахметьев К. Н. с милицейским старшиной впервые познакомился. А
нынче качка вдруг возникла по образцу той, получившейся, хотя была и
разница: тогда Бахметьев К. Н. летал то вверх, то вниз, а нынче -
только вниз. Будто в воркутинской шахте оборвалась клеть, а он в той
клети мечется из угла в угол...
