Наука
И.Л.Галинская. - Льюис Кэролл и загадки его текстов
Скачать И.Л.Галинская. - Льюис Кэролл и загадки его текстов
Глава VI. НЕСКОЛЬКО СЛОВ О РОМАНЕ "СИЛЬВИ И БРУНО"
После выхода поэмы "Охота на Снарка" (1876) Льюис Кэрролл стихов почти
не сочинял. Он издал сборник загадок и игр "Словесные звенья" (1878),
двухтомный математический труд "Евклид и его современные соперники" (1879,
1881), сборники "Дублеты, словесная загадка" (1879), "Стихи? Смысл?" (1883),
"История с узелками" (1885), "Логическая игра" (1887), первую часть
"Математических курьезов" (1888), вторая часть вышла в 1893 г. И еще писал
двухтомный роман - "Сильви и Бруно" (1889) и "Заключение "Сильви и Бруно"
(1893) - фантастический эпос объемом почти в тысячу страниц и с "моралью" в
христианско-евангелическом духе. По определению одного из биографов
писателя, "Сильви и Бруно" - это эпос ужасающий, с раздражающе сюсюкающим
главным героем, шепелявым сказочным мальчиком Бруно {Падни Дж. Указ. соч. -
С. 32., 35.}.
Кэрролл подошел к написанию романа вполне научно, хотя некоторые его
фантастические эпизоды он рассказывал под видом сказок детям лорда Солсбери
во время своих нескольких визитов в дом маркиза - вначале канцлера
Оксфордского университета, а затем премьер-министра Англии (Роберт Артур
Толбот Гэскойн Сесиль, третий маркиз Солсбери, 1830-1903).
Научный подход Кэрролла к написанию последнего романа выразился в том,
что он разработал собственную теорию человеческого сознания и построил на
этой теории свой роман. Кэрролл предположил, что у человека есть три степени
физического состояния: "а) обычное состояние, когда присутствие фей не
осознается; б) состояние "жути", когда, осознавая все происходящее, человек
одновременно осознает присутствие фей; в) состояние своего рода транса,
когда человек, вернее, его нематериальная сущность, не осознавая окружающего
и будучи погружена в сон, перемещается в действительном мире или в Волшебной
стране и осознает присутствие фей" {Цит. по: Падни Дж, Указ. соч. - С.128.}.
Между тем, несмотря на научный подход писателя, несмотря на
великолепные иллюстрации известного английского карикатуриста Гарри Фернисса
(1854-1925), ни один из двух томов "Сильви и Бруно" успеха не имел. Роман,
по словам Джона Падни, остался мертворожденным, хотя Кэрролл вложил в него
"столько сокровенного, столько надежд" {Там же. - С. 129.}. Когда писатель
понял, что роман не раскупается, он сообщил своему издателю: "Не надо больше
никакой рекламы, это выброшенные деньги" { Там же.}. Впрочем, "Сильви и
Бруно" - типичный викторианский назидательный роман и именно в таком ключе
его и анализируют современные кэрролловеды {См.,например; Miller Ed. Op.
cit. Р. 55-64.}.
Однако роман "Сильви и Бруно" отнюдь не забыт. А прославила его
проходящая сквозь все повествование "Песня Безумного Садовника",
стихотворение, которое вот уже около ста лет входит во все антологии
английской детской поэзии.
"Песня Безумного Садовника" - стихотворение-нонсенс в его чистом виде,
ибо Кэрролл объединяет в нем вещи абсолютно несоединимык. Достаточно
привести хотя бы первую строфу "Песни" чтобы в этом убедиться (в
подстрочном переводе):
Он подумал, что видит Слона,
Который играет на дудочке:
Он взглянул снова и обнаружил, что это
Письмо от его жены.
"Наконец-то я осознал, - сказал он,
Что гакое горечь жизни!"
{В переводе Д.Г.Орловской:
Ему казалось - на трубе
Увидел он Слона.
Он посмотрел - то был Чепец,
Что вышила жена.
И он сказал: "Я в первый раз
Узнал, как жизнь сложна".}
Кэрролл соединяет воедино в "Песне Безумного Садовника" не только
Слона, дудочку и письмо от жены. В последующих строфах объединены "Буйвол,
каминная полка и племянница зятя", "Гремучая змея, греческий язык и середина
будущей недели", "Четверка лошадей, кровать и медведь без головы",
"Альбатрос, лампа и почтовая марка ценой в один пенс" и т.д.
"Песня Безумного Садовника" написана е традициях английской детской
литературы, которая, как сказал русский поэт-обэриут А.Введенский своим
следователям, "превыше всего ставит выдумку, фантазию, способную поразить
ребенка" {Разгром ОБЭРИУ: материалы следственного дела // Октябрь. - М.,
1992. э 11 - С. 184.}. Поэтическая заумь в английских "стишках из детской"
едва ли не обязательный элемент, а происхождение их уходит в глубь времен.
Здесь и муравей, который проглотил кита, здесь и старушка, которая со своими
детьми живет в башмаке, здесь и корова, перепрыгнувшая через луну, здесь и
парикмахер, который бреет поросенка, и тд., и т.п. Так что эксцентриада
кэрролловской "Песни Безумного Садовника" вполне вписывается в традицию,
хотя и звучит, словно фуга на тему безумия, проходя через весь роман. Как
сказал М.Гарднер, восхищаясь талантом ее сочинителя: "Это Кэрролл во всем
блеске своего дарования" {Гарднер М. Указ. соч. С. 256.}.
В статье "Все было подвластно ему", посвященной Лермонтову, Анна
Ахматова рассказывает, как поэт подражал и Пушкину, и Байрону, и вдруг начал
писать нечто такое, "где он никому не подражал, зато всем уже целый век
хочется подражать ему" {Ахматова А. Тайны ремесла. - М., 1986. -.С.81.}.
Ахматова считает, что одно только стихотворение Лермонтова "Есть речи -
значенье темно иль ничтожно..." давало бы право назвать его великим поэтом,
даже если бы он больше ничего и не написал. Аналогична ситуация и с Льюисом
Кэрроллом: если бы он написал только "Песню Безумного Садовника", он мог бы
считаться знаменитым английским поэтом.
Закончим работу словами английского ученого Р.Б.Брейзуэйта, сказанными
в год столетнего юбилея со дня рождения Льюиса Кэрролла: "Льюис Кэрролл
пахал глубже, чем он сам это понимал. Его ум был пронизан восхитительной
логикой, которую он сам не мог ни полностью осознать, ни подвергнуть ясной
критике. И именно эта подсознательная логика, на мой взгляд, является
основной причиной высшего совершенства уникальных произведений гения - двух
книг об Алисе, того, что есть блистательного в двух томах "Сильви и Бруно",
в поэмах. Почти все шутки Кэрролла созданы в духе чистой или прикладной
логики. И это одна из причин, почему его книги так нравятся детям" {Цит. по:
Carroll L. Simbolic logice. - N.Y., 1977. - P.33.}.
