"Глава десятая. МАШКА, ТЫ С УМА СОШЛА!"
Ах, как замечательно пахнет щами
из школьной кухни! А если повар Галина Васильевна печет оладьи, то запах
проникает даже сюда, в класс. И ребята еще задолго до второй перемены, когда
вся школа ринется в столовую, взволнованно поводят носами. Стриженые
первоклассники мечтают, как они будут слизывать с оладьев клюквенное
варенье. У рослых усатых десятиклассников при одном воспоминании о тарелке
густых щей начинают урчать животы. Вот ведь как устроен человек -
завтракали-то три часа назад, а уже опять есть хочется. Маша Уголькова
зажмуривается и, чтобы не представлять себе румяные булочки и белое молоко,
льющееся в стакан из бумажного кубика, начинает считать в уме, сколько у нее
денег. Медяки и гривенники, пятиалтынные и полтинники и даже несколько
рублевых бумажек завязаны в носовой платок и хранятся в самом потаенном углу
портфеля.
- Марьсанна. - В перемену Маша подходит к учительнице. - Я не смогу
пойти в ТЮЗ.
- Да что ты, Машенька, такой спектакль замечательный... Ведь билетов
всего пять на класс.
- Я не смогу, - говорит Маша и так краснеет, что на глазах у нее
появляются слезы.
- Ну что ж, - вздыхает учительница. - Валя Соловьева, хочешь пойти в
театр?
- Ой-ой, конечно! - Соловьева подбегает к столу, она самая длинная и
самая смешливая девчонка в классе. - Обожаю театр. Просто обожаю!
- Ну вот, возьми билет. Деньги завтра отдашь Маше. Но предупреждаю,
если ты опять начнешь хохотать так, что актеров будет не слышно, я тебя в
театр больше никогда не возьму. По дороге домой Маша старается не смотреть
на лотки с пирожками, но крик толстой продавщицы лезет ей в уши:
- Горячие пирожки с мясом, с рисом, с повидлом!
- Маша, Маша! - К Угольковой подбегает Юлька. - Кричу тебе, кричу! Вот!
- говорит она и показывает новенький полтинник. - Айда в мороженицу!
- Не могу, - говорит Маша. При одной мысли о мороженом у нее начинает
сладко ломить горло.
- Что, денег нет? - спрашивает Юлька и внимательно смотрит на нее.
- Нет, - отвечает Маша и опускает голову.
- Врешь. Зачем ты врешь? Я же видела, как ты в перемену деньги считала.
Там у тебя в платке, наверно, рублей десять!
- Это не мои... Это не мои деньги, - говорит Маша. - Я не могу их
тратить... Понимаешь, не могу!
- А чьи?
- Не могу я тебе сказать! Не сердись, Юлечка! Не могу...
- Машка, ты с ума сошла! - говорит Юлька. - Ты же и так худущая, как
щепка, а теперь еще в столовку не ходишь. Я же все замечаю.
- Юленька, так надо! Я потом все объясню! Потом! - И Маша бежит домой,
и толстый портфель с галошным мешком бьет ее по ногам.
