Детективы
Джон Синклер - ИДЕАЛЬНОЕ УБИЙСТВО
Скачать Джон Синклер - ИДЕАЛЬНОЕ УБИЙСТВО
7
Спускаясь по лестнице, Конвей увидел, как в дом входит девушка с чемоданом
и сумкой в руках. Поставив пожитки на пол, она посмотрела на Конвея,
улыбнулась и сказала:
- Здравствуйте, Артур.
Бауэр взглянул на Конвея. Тот смотрел на девушку. Он никогда прежде не
видел ее.
- Не узнаете меня?
Конвей озадаченно покачал головой.
- Я - Бетти.
- Сестра Хелен? - наконец, вспомнил он.
- Сводная сестра по матери.
- Вы не говорили мне, что у нее есть сестра, - сказал Бауэр.
- Сводная сестра, - поправила его девушка. - А вы не очень любезны, -
снова обратилась она к Конвею. Он совладал с собой и представил сержанта.
Полицейский что-то промямлил.
- Что, удивлены моим приездом?
- Конечно. Я же только вчера послал вам телеграмму.
- Я уже вылетела. Услышала обо всем по радио и решила приехать помочь.
Надо сказать, я ожидала более радушного приема. Вы даже не приглашаете
меня присесть.
- Ой. Да, конечно, садитесь, - Конвей провел ее в гостиную. Он лихорадочно
соображал. Откуда свалилась эта девица, которая не давала о себе знать уже
пять лет? Надо было побыстрее спровадить Бауэра.
- Я ужасно хочу принять ванну и переодеться.
- Вы даже не упоминали ни о какой сестре, - повторил сержант.
- Сводной сестре, - опять сказала Бетти. - Наверное, он забыл о моем
существовании. Мы с Хелен не общались с тех пор, как мать умерла и
оставила все мне, потому что Хелен не захотела остаться дома и переехала в
Нью-Йорк.
Конвей смотрел на нее и видел, что облик Бетти совсем не совпадает с
описанием, данным Хелен. Темноволосая, кареглазая, с правильными чертами
лица и ладненькой фигуркой, она излучала тепло и жизнелюбие.
- А почему вы приехали, если не ладили с миссис Конвей? - спросил Бауэр. -
Вы располагаете сведениями, полезными полиции?
- Боже мой, разумеется, нет. Просто хочу помочь Артуру пережить эту
трагедию.
- Значит, вы добрые друзья?
- Нет, сержант, - ответил Конвей. - Я хочу...
- Надеюсь, мы ими станем, - сказала Бетти. - Как идет следствие?
- Не могу вам ответить, - холодно произнес Бауэр, зыркнув на нее.
- Меня мало интересует ваше личное отношение. Я -единственная
родственница, а вы, надо полагать, слуга народа.
- Я никому не слуга. И позвольте вот что вам сказать...
Конвей затесался между ними.
- Пожалуйста, прекратите. Бетти, сержанту нечего сказать вам, потому что
он уже рассказал журналистам все, что считает нужным.
- Я читала газеты по пути из аэропорта. С чего они взяли, будто это
сексуальный маньяк?
Вот кто меня погубит, подумал Конвей. Не знаю, когда и как, но она доведет
меня до газовой камеры.
- А кто еще? - спросил Бауэр.
- Глупый вопрос, - парировала Бетти. - В Лос-Анджелесе несколько миллионов
жителей, и половина их - женщины. Если по городу бродит маньяк,
вероятность нападения именно на Хелен - один к миллиону. Вы что, не могли
найти более правдоподобную версию?
Конвея этот довод озадачил, но Бауэра - нет.
- Послушайте, - сказал он, - вероятность быть убитым молнией - один к
десяти миллионам, но, если это случится, вы покойница, и никакая
статистика вас не утешит. Правильно? Правильно. Ваша сестра мертва.
- Сводная сестра, - не преминула заметить Бетти. - Но, если после грозы вы
найдете чей-то труп, это вовсе не будет означать, что человек убит
молнией. Правильно? Правильно.
Бауэр открыл рот, чтобы возразить, но, по-видимому, передумал.
- Мне пора, - объявил он и, остановившись в дверях, обратился к Бетти: -
Где мне вас найти, если вы мне понадобитесь?
- Кажется, вы хотите поговорить со мной? Естественно, здесь.
У Конвея вытянулась физиономия, сержант вытаращил глаза.
- Но вам нельзя оставаться здесь со мной, - сказал Конвей.
- Об этом мы поговорим потом, а пока позвольте мне принять ванну и
переодеться.
- Я заеду позже, - ледяным тоном сообщил Бауэр.
Конвей закрыл за ним дверь и, взяв багаж Бетти, поднялся наверх. Бетти уже
была в комнате Хелен.
- Мне хочется поговорить с вами, но я ужасно грязная. Отложим беседу.
Конвею тоже не терпелось поговорить с Бетти, выяснить, что у нее на уме,
но он не знал, с чего начать. Может быть, пока она моется, он что-нибудь
придумает.
Слушая плеск воды, Конвей искал ответы на многочисленные вопросы. Почему
приехала Бетти? Вдруг Хелен написала ей? Неважно, знает ли Бетти хоть
что-нибудь. Она может бросить тень сомнения на показания Конвея. Само ее
присутствие уже порождает вопросы. А вдруг она приехала с какой-то своей
целью? Шантаж?
Конвей начал понимать, что его "идеальное" убийство становится все менее
идеальным. Одно он знал наверняка: если не удастся спровадить Бетти
восвояси, надо дать ей приют. Так он сможет хотя бы приглядывать за ней и
присутствовать при ее разговорах с Бауэром.
- Наверное, вы удивлены моим приездом? - спросила Бетти, входя в комнату.
- Мягко говоря, да.
- Во-первых, я действительно хочу помочь вам. Наверное, вам и невдомек,
что я влюбилась в вас еще школьницей, когда Хелен прислала нам вашу
фотографию и написала про вас. Мне всегда ужасно хотелось вас увидеть.
- А других причин нет?
- Пожалуй, есть. Может статься, скоро я выйду замуж и тогда уже вряд ли
буду куда-то ездить. Для меня это последняя возможность увидеть
Калифорнию. Вы не могли бы свозить меня на какую-нибудь киностудию?
- Нет. Я никогда там не бывал.
- Жаль.
- А сколько вы намерены здесь пробыть?
- Зависит от обстоятельств.
- От каких?
- Ну, во-первых, деньги. И будет ли у меня шанс на студии. И понравится ли
мне Калифорния. Но я не намерена навязываться вам на все времена. Подыщу
себе жилье.
- Понятно. А других причин приезжать не было?
- Нет, - удивленно ответила Бетти.
- Гибель сестры, например?
- Зачем нам лицемерить друг с другом?
- Когда вы получили последнее письмо от Хелен?
- Вскоре после смерти мамы.
- Разве она не писала вам после нашего переезда сюда?
- Нет. Я даже не знала, что вы переехали.
- А как же вы узнали, где мы живем?
- Это было нетрудно, коль скоро в каждой газете есть ваши фотография и
адрес.
- А чем вы можете мне помочь?
- Ну, стряпать, прибираться в доме, не давать никому тревожить вас
понапрасну. Писатели совершенно беспомощны. Писатель... Это мне тоже
всегда нравилось в вас.
Конвей насмешливо ухмыльнулся.
- Ваша сестра не считала... - он осекся. - Хелен не рассказывала мне, что
вы такая, - неуклюже закончил он.
Вот что она задумала. Хочет поймать меня на слове. Достаточно случайной
фразы, и я пропал. Нет, надо срочно избавиться от нее.
- Вам нельзя оставаться здесь, - резко сказал он.
- Что? - ее ошеломила его неожиданная грубость. - Что такое? Вы ведете
себя так, будто боитесь меня.
Конвей засмеялся, но получилось не ахти как убедительно.
- А чего мне вас бояться?
- Я заметила на двери спальни Хелен замок. Наверное, такой же есть и на
вашей.
Она думает, что я не устою против ее чар. Конвей был готов вырядиться в
волчью шкуру, лишь бы это помогло отделаться от Бетти. Но надо было
изобрести какой-то другой способ.
- Я совсем ничего не ел, - сказал он. - Может, поэтому и злой.
- Так я и думала. Но вы сами не дали мне возможности накормить вас. Сейчас
я что-нибудь приготовлю. Вот видите, я же говорила, что сумею помочь, -
она направилась на кухню, и Конвей поплелся следом. - Уходите, тут моя
вотчина.
Еда оказалась вкусной, но едва ли этот обед можно было назвать веселым,
поскольку протекал он в полном молчании. Только в самом конце трапезы
Бетти попыталась заговорить.
- Ужасная комната. Почему вы не едите на террасе?
- Хелен там не нравилось. То слишком жарко, то слишком холодно.
- Мне бы понравилось.
- Было очень вкусно. А теперь я помою посуду, а вы поедете подыскивать
жилье.
- Вам прямо неймется выставить меня.
- Извините, если я кажусь грубым.
- Кажетесь? Кабы так. Я уеду вечером, а пока доделаю дело. Ступайте.
- Я просмотрю газетные объявления.
Конвей нашел несколько объявлений о сдаче жилья, потом сел за машинку и
сделал вид, будто работает. Прошло около часа, когда в дверь постучалась
Бетти.
- В самолете я не сомкнула глаз и теперь с ног валюсь. Пожалуй, вздремну,
а уж потом пойду.
Конвей хотел возразить, но дверь уже закрылась, и мгновение спустя он
услышал, как щелкнул замок в спальне Хелен.
Что ж, по крайней мере, Бетти согласилась уйти. Хоть какое-то облегчение.
Конвей погрузился в размышления и вздрогнул, услышав дверной звонок. Он
взглянул на часы. Уже пять. Он рассердился на себя за то, что позволил
Бетти проспать так долго, и, прежде чем спуститься вниз, громко постучал в
дверь ее комнаты.
- Я ехал мимо и решил заглянуть, - сообщил Бауэр, входя. - У вас, часом,
не найдется холодного пива?
- Конечно, найдется. Сейчас принесу.
Но сержант пошел за Конвеем в кухню.
- Она уехала? - театральным шепотом спросил он.
- Нет еще. Она спала.
- Что?!
- Сказала, что ужасно устала, а я заработался и даже не заметил, сколько
прошло времени. - Конвей протянул сержанту бокал с пивом, и Бауэр надолго
припал к нему.
- Нехорошо. Молодая девушка у вас в доме...
- Еще бы. Если вы поможете мне поскорее спровадить ее, буду только рад, -
сказал Конвей. - Будь здесь моя машина, я бы собрал пожитки Бетти и увез.
Вы не знаете, когда мне ее вернут?
- Думаю, через пару дней. А тело отдадут завтра. Вам пора звонить в
похоронное бюро. Кстати, не сочтите за любопытство, но как у вас с
деньгами?
- Думаю, на приличные похороны хватит.
- Тогда позвоните в "Уолбридж", сошлитесь на меня. Расценки там весьма
умеренные... Я тут проверил всех ваших знакомых из списка.
- И что?
- Ничего. Как я и предполагал. Пустая трата сил и времени. А этот Тейлор,
ну, из записной книжки жены, где он работает?
- Ума не приложу, - честно ответил Конвей. - По-моему, он был разъездным
торговцем, но что продавал и от какой фирмы, не знаю.
- Как он выглядел?
- Чуть повыше меня, черноволосый, смуглый. Это все, что мне известно.
Разве он способен вам помочь?
- Нет. Но я должен что-то делать. Появится эта дамочка или нет?
- Сейчас спустится. Вы хотите с ней поговорить?
- Бетти! - позвал сержант.
- Иду! - откликнулась девушка.
- Мне пора, - вдруг сказал Бауэр.
- Не знаю, чего она там возится. Женщины есть женщины.
- Кстати, о женщинах. Я тут обедал с Гретой и показал ей те перчатки.
Знаете, что она сказала? Потеряв одну такую перчатку, женщина непременно
выбросит и другую. В этом есть своя логика.
Мало ему собственной тупости, подумал Конвей. Еще и у Греты занимает.
- Не знаком с особенностями женской логики, но жена попросила меня
вернуться за перчаткой, - сказал он. - Может, хотела надеть их, работая в
саду.
- Хелен работала в саду? - недоверчиво спросила подошедшая Бетти. - Тогда
она и впрямь изменилась.
Конвей мысленно чертыхнулся, потому что Бауэр подошел к окну и оглядел
совершенно запущенный сад.
- Она любит садоводство? - спросил сержант.
- Нет, - Конвей искал подходящее объяснение, такое, против которого Бетти
было бы нечего возразить. - Она часто говорила, что хочет заняться садом,
но никогда ничего там не делала. Это было что-то вроде шутки.
- Не понимаю, что тут смешного, если она ничего не делала.
- Вам не понять. У вас с Гретой тоже, наверное, есть шуточки, понятные
только вам двоим.
- Нет, - сухо ответил сержант. - Никаких таких шуточек. У Греты туговато с
юмором.
- Может, объясните, о чем идет речь? - попросила Бетти.
Бауэр тотчас протянул ей злополучные перчатки.
- Не верится, чтобы женщина могла расстроиться из-за потери такой
перчатки. Скорее, наоборот. Любая была бы рада избавиться от них.
Конвей смотрел на Бетти и ждал, что она скажет.
- Любая, но не Хелен. Она не любила терять вещи и никогда ничего не
выбрасывала.
Конвей подивился этому беспардонному вранью. Еще минуту назад Бетти
намекала, что он говорил неправду о покойной жене, а теперь сама лгала,
покрывая его.
- Мистер Конвей сказал, что вы не будете жить здесь, - заговорил Бауэр. -
Неподалеку есть мотель.
- Я хотела поискать жилье, но проспала. Не хочу ночевать в паршивом
мотеле, когда здесь есть хорошая комната с кроватью.
- Как вы не поймете, что вам нельзя оставаться тут?
- Там, где я росла, считают, что человеку надо помогать в беде, а не
бросать его одного.
- Но что скажут люди? - не сдавался Бауэр. - Это же неприлично. Правильно?
Правильно.
Бетти посмотрела на него, выдержала паузу и сказала:
- Сержант, я смогу позаботиться о своем добром имени без помощи
полицейского управления Лос-Анджелеса. Сейчас я вполне обойдусь без ваших
советов, оценок и вашего навязчивого присутствия.
Бетти подошла к двери и распахнула ее. Бауэр молча покинул дом.
Едва за ним закрылась дверь, Конвей спросил:
- Зачем вы разыграли этот спектакль с перчатками?
- А что, не получилось? Да, актриса я не ахти какая. Но сержант, кажется,
купился. Поужинаем дома или куда-нибудь пойдем?
- Делайте, что хотите. Я намерен ужинать здесь.
- Вот и хорошо. - Его грубость, похоже, перестала действовать на Бетти. -
Пойду стряпать.
За ужином Конвей так и не решился выпить, боясь, что у него развяжется
язык. Молчание было еще более неловким, чем во время обеда. Наконец Бетти
сказала:
- Вам надо почаще выходить из дома, а то сидите как в тюрьме.
- Позвольте напомнить, что у меня недавно погибла жена, и мне не до
развлечений.
- Я не о развлечениях. Как сказал сержант, это было бы неприлично. Но вы
могли бы...
- Повторяю, я не расположен веселиться.
- Разумеется, вы расстроены, но вовсе не обязаны изображать из себя
убитого горем мужа.
- О чем это вы?
- Вы с Хелен прожили четыре года. Ни один нормальный человек не стал бы
сожалеть о ее кончине. Неважно, убили ее или нет.
Бетти смотрела на него открытым честным взглядом, и Конвей отвел глаза. А
потом воскликнул: "Вы сошли с ума!" - и убежал в свою комнату.
Что она знает? О чем догадывается? Что замышляет? В какую ловушку хочет
его заманить?
Ответов на эти вопросы он не находил. А потом понял, в каком направлении
движутся его мысли, и испугался. Неужели придется убить и эту девушку?
Нет, он не убийца, хотя и задушил Хелен. Это был единственный путь к
спасению. Но теперь "идеальное" убийство на глазах теряет всю свою
"идеальность".
Он услышал, как Бетти поднялась в комнату Хелен, подождал, потом выглянул
из кабинета. Бетти уже погасила свет. Конвей спустился на кухню, взял
бутылку виски, содовую и вернулся к себе.
