Игорь Зенин. - Душа Анастасии

     В  ноябре я  сильно обижался на  Алесю. Жутко. Если  раньше я мечтал ее
встретить и поговорить, то теперь мечтал о том, что бы не видеть. В декабре,
за  три  дня  до появления  в  Новосибирске седьмой  книги Владимира  Мегре,
"Энергии жизни", я услышал голос пожилого человека:
     - Анастасия умерла.
     - Кто это говорит?
     - Ее дедушка.
     - Как тебя зовут?
     - Кирилл.
     Анастасия  действительно  молчала.  Уже  давно.  Словам  дедушки  я  не
поверил. Общаться с  ним мне не хотелось. Через  неделю, прочитав книгу, я с
удивлением  обнаружил, что  в  основном  вся  книга построена  на диалогах с
дедушкой. И  тогда я решил написать книгу.  Я хотел написать  о многом.  И о
голосах прамамочки: "Доченька! Что же ты сделала!"
     О том, что за год до первой экспедиции Мегре, в 1993 году, я исходил на
корабле  "Патрис  Лумумба" весь  крайний  север.  Но  Анастасия  была  южнее
километров на тысячу. Заснял весь теплоход с помощью оператора-профессионала
на видеокассету для создания рекламного ролика. О  том,  как  убили  первого
арендатора.  Хотел написать  о  том, что события,  которые  описаны в  самом
начале "Луча  Анастасии",  связанные  с Мариной,  невидимой нитью связаны  с
предстоящей первой экспедицией Мегре на Север. Хотел описать свои похождения
в  коридоре  смерти.  Хотел описать как  мне  показали мою прошлую  жизнь...
Много, что хотел написать. Хотел написать, что голубой шар и есть воплощение
Порфирия  Иванова, если  судить по "Отречению", которое  я писал,  почти всю
первую  часть,  с  температурой тридцать девять. Словно  в горячем бреду....
Хотел  разгромить "Энергию жизни", порвать ее на  куски. Скажу только  одно.
Когда  в первой книге Владимир описал прадедушку Анастасии, я реально  сразу
увидел черный взгляд этого человека.  В седьмой книге дедушка сам признался,
что прадедушка  был  седьмым жрецом.  А я  все эти годы считал себя  мерзким
типом, плохо  думающим о  предках  Анастасии... Хотел написать, как  главный
жрец обвел их вокруг пальца. И о красавицах, выходящих замуж за иностранцев,
и  о  бомжах,  которые   не   хотят   менять   свою  свободу  на  работу  на
предпринимателей-рабовладельцев... О многом хотел написать.
     Вот тут появилась Анастасия. Она  просила, умоляла,  плакала. "Не пиши.
Ты  погубишь всех!  Тебя  подставят! Обманут!  Скоро  произойдут  события, в
которых обвинят тебя самого! Ты меня убьешь этой книгой!"
     Но  я, раздавленный всеми  этими событиями, не видя  света впереди,  не
веря  словам Анастасии,  стоял  на своем. Однажды Анастасия сказала: "Как  я
завидую Алесе!" Она  сказала  это  таким  тоном,  чтобы его  передать,  надо
написать: "Если бы ты знал, как я завидую Алесе..."
     - Это еще почему? Что ей завидовать?
     - Как сильно ты ее любишь...
     При этих словах инструмент  выпал из моих рук и я  пошел курить.... Мне
казалось,  что я забываю ее раз и навсегда. В последнее время на меня напала
какая-то апатия.... Впрочем,  хватит об этом. Но ее слова  меня  подстегнули
еще сильнее. Через  несколько  дней  она  сказала:  "Я  жалею, что тебе  это
сказала"...
     Думая  над  ее  словами,  я  решил  все-таки  писать.  И  тут  вмешался
Всевышний. Я на  месте  упал с температурой сорок градусов, и увидел то, что
должно будет еще произойти.
     Тут я заткнулся...
     На следующий день сказал Анастасии:
     - Я все равно буду писать. Я просто не могу иначе. Прости, Анастасия, я
имею  право  сказать,  что  хочу. А читатели сами  разберутся...  Есть  одно
правило, которое я  соблюдаю  неукоснительно: "Говори -  что знаешь, делай -
что можешь, а там - будь что будет".
     Она долго думала, и сказала:
     - Пиши. Пиши все свои мысли.
     Но многие  вещи попросила  не писать. Практически от  моего замысла  не
осталось почти ничего...