Детективы
Василий Федорович Хомченко - Следы под окном
Скачать Василий Федорович Хомченко - Следы под окном
Могла бы Алена родить и позже, не от Павла Ровнягина. После войны, в
конце сороковых, полюбила она женатого мужчину, отца двоих детей. Все в том
человеке она нашла: и любовь, и ласку, и сочувствие, и жалость, которая не
унижала, а придавала ей уверенности - есть кому пожалеть, а значит, помочь
в жизни. Бросилась она в ту любовь, как в омут, - что будет, то будет.
Ничего не могло ее удержать, ничего не боялась: ни сплетен, ни стыда, ни
пересудов людских, ни суда общественности на профсоюзном собрании
льнозавода. Любила она его до самозабвения, и он ее так же любил, и было им
обоим хорошо и радостно от того, что легко досталось им счастье и что без
раздумья бросились они навстречу друг другу. "Это мое счастье, пусть
временное, пусть короткое будет, но оно мое", - думала она, заранее
отбиваясь от людских нападок. Она понимала, что такое счастье не может быть
постоянным, будничным, ведь счастье - это дар божий, взлет души, которого,
бывает, ждут всю жизнь, счастливая развязка чего-то сложного, трудного.
Но чем дальше, тем все более неспокойно чувствовала себя Алена, все
чаще задумывалась, что любовь и счастье крадет она у жены и детей любимого,
делая их несчастными. Было уже такое, когда однажды нашла она на улице
кошелек с деньгами. Казалось, нечаянная находка должна была обрадовать, а
стало горько, противно, представились слезы того, кто потерял деньги:
может, пожилая женщина несла пенсию, а может, ребенка послали в магазин или
долг кому-нибудь отнести? Ребенка того теперь бьют, ругают родители...
Алена не смогла и копейки взять из той находки, отнесла кошелек в милицию.
Сказала Алена любимому про свои горькие мысли и предложила расстаться.
А он, ее любимый, готов был семью бросить и уехать с Аленой на край света.
В любой истории всегда найдутся свидетели: не люди, так земля
расскажет. А украденную любовь от людей не спрячешь. Люди заметили и
рассказали жене.
Жену любимого Алена знала, видела ее мельком, такая неприметная
серенькая мышка, со смешными тоненькими косичками. Эти бесцветные косички и
смешили Алену. И вот однажды вечером она пришла к Алене с двумя маленькими
девочками. Словно прикрываясь ими, как щитом, она сначала впихнула в
комнату дочек, а потом зашла сама. Сняла туфли и зачем-то стала вытирать
босые ноги о половик. Две девочки - одной лет семь, другой меньше, похожие
на мать, с такими же смешными косичками - громко поздоровались и стали
посреди комнаты. А их мать подошла к Алене, как-то униженно протянула ей
руку и стояла, растерянно теребя полу своего жакета и боясь поднять глаза
на Алену.
- Простите, - наконец сказала она и запнулась, - простите, что мы
пришли. Я бы не пришла, но вот дети... Что будет, если я одна с ними
останусь, без мужа? Как мне тогда жить? - Ресницы ее заморгали, нос
сморщился. - Как же я их прокормлю?
- Тетя Лена, - сказала старшая девочка и погладила ее руку, - не
забирайте нашего папу. Он хороший, мы его любим. - И оглянулась на мать,
ожидая, видимо, подсказки. - Не забирайте.
- Вот видите, дитя вас просит, - смелей заговорила женщина. - Ну зачем
вам семейный? Вы же молодая, найдете холостого. Правда же?
Алена молчала, ей было жаль не девочек, не женщину, она жалела себя,
потому что сразу поняла, что ее украденное счастье и любовь кончились и
никогда она больше с любимым не встретится. Никогда.
А женщина все говорила, все упрашивала отстать от ее мужа, обещала
даже дать отступного и кошелек достала. Она была неприятна Алене
униженно-жалобным видом.
Ничего не пообещала ей Алена, промолчала, стараясь не встречаться
глазами ни с женщиной, ни с ее дочками. А та догадалась, почувствовала
мысли соперницы, поверила, что цель прихода достигнута, поблагодарила так
же униженно и, взяв за руки девочек, поспешно вышла, громко говоря с ними.
Дверь за ними скрипнула, заныла, словно всхлипнул ребенок, стукнула и
отрубила и их разговор, и их самих.
Упала тогда Алена на подушку, хотела заголосить, да все в душе будто
окаменело - ни слез, ни слов, один стон.
И все. После того вечера ни разу не встретилась она с любимым, как он
ни упрашивал, хоть оба мучились от разрыва. В конце концов он забрал семью
и уехал из этих мест. А не так давно услыхала Алена, что умер ее любимый
лет пять назад, дочки его замуж вышли и жена, та жалкая серая мышка, нашла
себе неплохого человека...
Алена оглянулась на дом зубного врача и увидела Кирилла - он снова
вышел за калитку, и присев на корточки, что-то делал или, может, наблюдал
за пчелами на цветке.
"Глупая я, глупая, - подумалось горько, - могла же иметь ребенка от
любимого человека. И чего испугалась?"
Могла иметь ребенка и еще от одного человека, того, первого, да бог
миловал, не дал. Будь он проклят, тот первый.
- Будь он миллион раз проклят, будь проклят и он, и его род! Чтоб он в
могиле оживал и снова подыхал, гад! - не заметила, как вырвались у нее
слова проклятия.
"Что же это за жизнь, до крови бьюсь о воспоминания, спотыкаюсь о них,
словно об острые камни босыми ногами. И никогда ничего не забудется". С
такими мыслями и болью в сердце вошла Алена в свою комнату, вспугнув не
ожидавших ее Валерию и Цезика.
