Драма
Генрик Ибсен - Враг народа
Скачать Генрик Ибсен - Враг народа
Доктор Стокман. Демонстрацию, вы говорите? Да какую же, собственно?
Аслаксен. Разумеется, весьма умеренную, господин доктор; я всегда за
умеренность, потому что умеренность - первая добродетель гражданина...
насколько я, то есть, понимаю.
Доктор Стокман. Вы и славитесь этим, господин Аслаксен.
(*557) Аслаксен. Да, мне думается, я смею это сказать. А это дело с
водопроводом - очень уж оно важно для нас, мелких обывателей. Водолечебница
обещает ведь стать золотым дном для города. Заведением этим нам всем
предстоит кормиться, особенно же нам, домохозяевам. Оттого-то мы и готовы
поддержать его, чем только можем. А так как я старшина союза домохозяев...
Доктор Стокман. Да?..
Аслаксен. И кроме того агент "Общества друзей трезвости"... Да,
доктору, верно, известно, что я стою за трезвость?
Доктор Стокман. Само собой.
Аслаксен. Так вот понятно, что мне приходится встречаться со многими
людьми. И так как меня знают за благомыслящего и соблюдающего законность
гражданина, - как сказал сам доктор, - то я кое-что и значу у нас в
городе... пользуюсь некоторым влиянием... если позволено будет так
выразиться.
Доктор Стокман. Я это очень хорошо знаю, господин Аслаксен.
Аслаксен. Так вот для меня нехитрое дело оборудовать хотя бы, к
примеру, адрес, коли на это пойдет.
Доктор Стокман. Адрес, вы говорите?
Аслаксен. Да, в некотором роде благодарственный адрес от городских
обывателей за то, что вы подняли этот важный для общества вопрос. Само
собой, адрес должен быть составлен с подобающей умеренностью... чтобы не
задеть местные власти... и вообще власть имущих, так сказать. А только
соблюсти это - и уж никто к нам придираться не может, не так ли?
Ховстад. Ну, если бы им и не совсем по вкусу пришлось...
Аслаксен. Нет, нет, нет, нельзя задевать начальство, господин Ховстад.
Никакой оппозиции против лиц, от которых мы так зависим. Я уже проучен по
этой части; ничего путного из этого никогда не выходит. Но благоразумные,
чистосердечные заявления граждан не могут быть воспрещены никому.
Доктор Стокман (жмет ему руку). Не могу высказать вам, любезнейший
господин Аслаксен, как сердечно (*558) я рад встретить такое сочувствие
среди своих сограждан. Я так рад... так рад!.. А что вы скажете насчет
рюмочки хереса? А?
Аслаксен. Нет, премного благодарствую. Я не употребляю крепких
напитков.
Доктор Стокман. Ну, а что вы скажете насчет стакана пива?
Аслаксен. Благодарствуйте, и от этого откажусь, господин доктор, - я
ничего не употребляю в такую раннюю пору. А теперь пойду поговорить кое с
кем из домохозяев и подготовить настроение.
Доктор Стокман. Это чрезвычайно любезно с вашей стороны, господин
Аслаксен, но я все-таки не могу взять в толк надобности всех этих
приготовлений. Мне сдается, дело пойдет своим чередом, само собой.
Аслаксен. Наши власти туги на подъем, господин доктор. Сохрани бог,
чтобы я это в укор кому говорил, но...
Xовстад. Завтра мы расшевелим их в газете, Аслаксен.
Аслаксен. Только без крайностей, господин Ховстад. Соблюдайте
умеренность, иначе вам не сдвинуть их с места. Можете положиться на мой
совет; я таки набрался опыта в школе житейской... Ну, так я прощусь с
доктором. Теперь вы знаете, что мы, мелкие обыватели, во всяком случае, за
вас горой. На вашей стороне сплоченное большинство, господин доктор.
Доктор Стокман. Спасибо за это, дорогой мой господин Аслаксен.
(Протягивает ему руку.) Прощайте, прощайте.
Аслаксен. А вы не зайдете в типографию, господин Ховстад?
Ховстад. Я после приду, у меня еще есть дельце.
Аслаксен. Так, так. (Кланяется и уходит.)
Доктор Стокман провожает его в переднюю.
Ховстад (когда доктор возвращается). Ну, что скажете теперь, господин
доктор? Не пора, по-вашему, проветрить у нас немножко, встряхнуть всю эту
косность, половинчатость, трусость?
(*559) Доктор Стокман. Вы намекаете на типографщика Аслаксена?
Ховстад. Да, на него. Он один из погрязших в болоте... каким бы ни был
почтенным человеком вообще. И таково у нас большинство - ни шатко ни валко,
и нашим и вашим. Из-за всевозможных соображений да сомнений никогда не смеют
сделать решительного шага!
Доктор Стокман. Но Аслаксен, кажется, проявил такое искреннее
доброжелательство.
Ховстад. Есть вещь, которую я еще больше ценю: готовность постоять за
себя с полной уверенностью в себе.
Доктор Стокман. Я вполне с вами согласен.
Ховстад. Вот отчего я и хочу воспользоваться случаем - не удастся ли
нам хоть теперь раззадорить наших благомыслящих граждан. Надо расшатать в
городе этот культ авторитетов. Надо открыть глаза всем избирателям на эту
непозволительную, огромную ошибку с водопроводом.
Доктор Стокман. Хорошо. Раз вы полагаете, что это нужно для общего
блага, то пусть так и будет! Но не раньше, чем я поговорю с братом.
Ховстад. Я на всякий случай тем временем набросаю статейку от имени
редакции. И если затем фогт не пожелает двинуть дело...
Доктор Стокман. Но как вы можете предполагать?..
Ховстад. Довольно правдоподобное предположение. Так, значит,
т_о_г_д_а...
Доктор Стокман. Тогда я обещаю вам... Слушайте, тогда вы можете
напечатать мой доклад... весь целиком.
Ховстад. Вы позволите? Даете слово?
Доктор Стокман (подавая ему рукопись). Вот он. Берите его. Не беда
ведь, если вы его прочтете. А потом вернете мне его обратно.
Ховстад. Хорошо, хорошо, не беспокойтесь. И до свидания, господин
доктор.
Доктор Стокман. До свидания, до свидания. Вот увидите, все пойдет
гладко, господин Ховстад, как по маслу.
(*560) Ховстад. Гм!.. Увидим. (Кланяется и уходит через переднюю.)
Доктор Стокман (прохаживаясь по комнате, заглядывает в столовую).
Катрине!.. А, ты уже дома, Петра?
Петра (входит). Только что из школы.
Фру Стокман (входит). Он все еще не приходил?
Доктор Стокман. Петер? Нет. Но я тут имел беседу с Ховстадом. Открытие
мое совсем его захватило. Оказывается, оно имеет куда более широкое
значение, чем я сначала думал. И он предоставит в мое распоряжение свою
газету, если бы это понадобилось.
Фру Стокман. А ты думаешь, понадобится?
Доктор Стокман. Отнюдь нет. Но все же можно гордиться, имея на своей
стороне свободомыслящую, независимую печать. И еще, представь, заходил
старшина союза домохозяев.
Фру Стокман. Да? А он зачем?
Доктор Стокман. Тоже поддержать меня. Все готовы поддержать меня в
случае чего, Катрине... Знаешь, кто стоит за мной?
Фру Стокман. За тобой? Нет. Кто же это стоит за тобой?
Доктор Стокман. Сплоченное большинство.
Фру Стокман. Вот как. А это хорошо, Томас?
Доктор Стокман. Я полагаю. (Потирает руки и ходит по комнате.) Да, боже
ты мой, отрадно оказаться братски солидарным со своими согражданами!
Петра. И быть в состоянии сделать столько хорошего, полезного, отец!
Доктор Стокман. И вдобавок - для своего родного города!
Фру Стокман. Звонок. Доктор Стокман. Это, верно, он.
Стук в дверь.
Войдите.
Фогт (входит из передней). Здравствуйте!
Доктор Стокман. Добро пожаловать, Петер!
Фру Стокман. Здравствуйте, зять! Как поживаете?
(*561) Фогт. Спасибо. Ничего себе. (Доктору.) Мне вручили вчера в
неприсутственное время твой доклад по поводу водоснабжения нашего курорта.
Доктор Стокман. Да. Ты его прочел?
Фогт. Прочел.
Доктор Стокман. И что ты скажешь на это?
Фогт (бросая взгляд в сторону). Гм...
Фру Стокман. Пойдем, Петра. (Уходит с Петрой в комнату налево.)
Фогт (после некоторой паузы). Разве необходимо было вести все эти
расследования у меня за спиной?
Доктор Стокман. Да, пока у меня не было полной уверенности...
Фогт. А теперь, по-твоему, она у тебя есть?
Доктор Стокман. Верно, ты и сам успел убедиться в этом.
Фогт. И ты намерен представить этот акт дирекции курорта как
официальный документ?
Доктор Стокман. Ну да. Надо же что-нибудь предпринять. И дело не
терпит.
Фогт. Ты в своем докладе, по обыкновению, прибегаешь к резким
выражениям. Говоришь, например, что мы хронически отравляем приезжих.
Доктор Стокман. Да как же сказать иначе, Петер? Ты подумай только -
зараженную воду и внутрь и снаружи! И все это бедным хворым людям, которые
прибегают к нам в надежде на излечение и платят нам за это втридорога.
Фогт. И в своем изложении дела ты приходишь к тому выводу, что мы
должны устроить канализацию для удаления указанных нечистот из Мельничной
долины, а также переложить заново всю водопроводную сеть.
Доктор Стокман. А ты знаешь иной выход? Я другого не знаю.
Фогт. Я заходил утром к городскому инженеру. И - скорее в виде шутки -
сообщил ему эти предположения как нечто такое, что может быть внесено на
наше рассмотрение... когда-нибудь, со временем.
Доктор Стокман. Когда-нибудь, со временем?
(*562) Фогт. Он, разумеется, только улыбнулся моей предполагаемой
экстравагантности. Ты дал ли себе труд подумать, во что обойдутся
предлагаемые тобой мероприятия? Согласно собранным сведениям, расходы,
вероятно, достигли бы нескольких сот тысяч крон.
Доктор Стокман. Неужто так дорого?
Фогт. Да. Но не это еще хуже всего. А вот что: работы потребовали бы не
меньше двух лет.
Доктор Стокман. Двух лет, говоришь? Целых двух лет?
Фогт. По меньшей мере. А тем временем что нам делать с водолечебницей?
Закрыть, что ли? И пришлось бы. Или, ты думаешь, кто-нибудь заглянет к нам,
раз пройдет слух, будто бы вода вредна для здоровья?
Доктор Стокман. Да ведь так и есть - она вредна, Петер.
Фогт. И все это как раз теперь, когда курорт начинает расцветать.
Соседние города тоже имеют некоторые данные превратиться в курорты. Ты
думаешь, они не приложат немедленно всех стараний, чтобы отвлечь весь поток
гостей к себе? Без всякого сомнения. А мы сядем на мель. Весьма вероятно,
что пришлось бы совсем упразднить это дорогое сооружение. И вот ты разорил
бы свой родной город.
Доктор Стокман. Я... разорил?..
Фогт. Если городу предстоит сколько-нибудь сносное будущее, то
исключительно благодаря водолечебнице. И ты, конечно, понимаешь это не хуже
меня.
Доктор Стокман. И что же, по-твоему, делать?
Фогт. Я из твоего доклада отнюдь не вынес убеждения, чтобы условия
водоснабжения курорта были столь неблагоприятны, как ты их рисуешь.
Доктор Стокман. Да они скорее еще хуже! Или, во всяком случае,
ухудшатся к лету, когда наступит теплая погода.
Фогт. Как сказано, я полагаю, что ты значительно преувеличиваешь.
Сведущий врач обязан принять соответствующие меры... уметь предупредить
вредоносное влияние или парализовать его, если оно станет вполне очевидным.
Доктор Стокман. А затем?.. Что дальше?..
(*563) Фогт. Сооруженная водопроводная сеть - существующий факт, и с
ним, само собой, надлежит считаться. Но, вероятно, дирекция в свое время не
откажется обсудить, какие тут при посильных материальных жертвах возможны
исправления и улучшения.
Доктор Стокман. И ты думаешь, я пойду на такую низость?
Фогт. Низость?
Доктор Стокман. Ну да, это была бы низость... обман, ложь, прямое
преступление против публики, против всего общества!
Фогт. Я, как уже отмечено, не мог вынести убеждения, что положение
вещей действительно грозит такой уж непосредственной опасностью.
Доктор Стокман. Нет, ты вынес! Иначе и быть не может. Мой доклад так
убийственно ясен и убедителен! Я это знаю! И ты отлично знаешь это, Петер,
да только сознаться не хочешь. Ведь это ты тогда настоял на своем, чтобы и
здание водолечебницы и водопровод были сооружены там, где они теперь
находятся. И вот э т о - т о... этот твой треклятый промах и не дает тебе
сознаться. Или, думаешь, я тебя не раскусил?
Фогт. А если б даже и так? Если я, быть может, несколько щепетилен
относительно своей репутации, так это в интересах города. Не опираясь на
нравственный авторитет, я не могу управлять делами так, как того требуют
соображения, имеющие в виду общее благо. Потому - и по различным иным
причинам - для меня важно, чтобы доклад твой не был представлен дирекции
курорта. Его нужно задержать ради общего блага. Впоследствии я сам
представлю дело на обсуждение, и мы сделаем все возможное без шума. Но чтобы
ничего... ни единого слова об этой злополучной истории не было доведено до
сведения публики.
Доктор Стокман. Ну, этому-то теперь уж не помешать, мой любезный Петер.
Фогт. Нужно и должно помешать.
Доктор Стокман. Не удастся, говорю я. Слишком многие уже знают.
(*564) Фогт. Знают! Кто? Уж не эти ли господа из "Народного вестника"?
Доктор Стокман. Ну да, и они. Свободомыслящая, независимая пресса
постарается заставить вас исполнить свой долг.
Фогт (после небольшой паузы). Ты чрезвычайно опрометчив, Томас. Ты не
подумал, какие последствия это может иметь для тебя лично?
Доктор Стокман. Последствия? Последствия для меня?
Фогт. Для тебя и для твоей семьи, да.
Доктор Стокман. Какого черта ты хочешь сказать?
Фогт. Я полагаю, что я всегда и во всем поступал, как полагается
доброжелательному, готовому помогать тебе брату.
Доктор Стокман. Да, это так, и спасибо тебе за это.
Фогт. Не об этом речь. Меня отчасти вынуждали... собственные интересы.
Я всегда питал надежду, что мне удастся некоторым образом обуздать тебя,
если я буду содействовать улучшению твоего экономического положения.
Доктор Стокман. Что такое? Так ты только из личных интересов?
Фогт. Отчасти, говорю я. Для официальных лиц крайне неудобно иметь
близкого родственника, который то и дело компрометирует себя.
Доктор Стокман. И, по-твоему, я это делаю?..
Фогт. К сожалению, делаешь, сам того не ведая. У тебя беспокойный,
задорный, мятежный нрав. И еще эта злосчастная страсть опубликовывать свои
мнения по всякому удобному и неудобному поводу. Чуть мелькнет у тебя в,
голове что-нибудь такое - и пошел писать!.. Готова статья в газету или целая
брошюра.
Доктор Стокман. Да разве не долг гражданина, если у него явится новая
мысль, поделиться ею с публикой?
Фогт. Ну, публике вовсе не нужны новые мысли; публике полезнее добрые
старые, общепризнанные мысли, которые она уже усвоила себе.
(*565) Доктор Стокман. Ты так и говоришь это напрямик?
Фогт. Да надо же мне когда-нибудь высказать тебе все напрямик. До сих
пор я все уклонялся от этого, зная твою раздражительность, но пора сказать
тебе правду, Томас. Ты представить себе не можешь, как ты вредишь себе своей
опрометчивостью. Ты жалуешься на власти, даже на самое правительство...
фрондируешь... уверяешь, что тебя всегда затирали, преследовали. Но чего же
другого и ждать... такому тяжелому человеку, как ты!
Доктор Стокман. Еще что? Я и тяжел вдобавок?
Фогт. Да, Томас, ты очень тяжелый человек и с тобой трудно иметь дело.
Я это по себе знаю. Ты пренебрегаешь всякими соображениями, ты как будто
совсем и забыл, что обязан мне своим местом курортного врача...
Доктор Стокман. Место это принадлежит мне по праву. Мне - и никому
другому! Я первый сообразил, что городок наш может стать цветущим курортом,
и никто, кроме меня, тогда не понимал этого. Я один отстаивал эту мысль
долгие годы! Я писал, писал...
Фогт. Бесспорно. Но тогда время еще не приспело. Ну да где тебе было
судить об этом в своем медвежьем углу! Но как только благоприятная минута
настала, я, вместе с другими, взял дело в свои руки и...
Доктор Стокман. Да, и вы исковеркали весь мой чудный план. Теперь оно и
видно, какие умные головушки взялись за дело!
