Триллеры
Кроун Рэй - Поезд-беглец
Скачать Кроун Рэй - Поезд-беглец
Джексон посмотрел на меня повнимательней: "Да, конечно", - и я не
выдержал, отвел взгляд в сторону... О, спасение мое! На стуле Джексона
лежал журнал, который он листал в ожидании моей тележки. Это был
свеженький номер. "Девчушки". Я сам обожаю рассматривать снимочки,
выбирая, кого из малышек я трахнул бы при первой же встрече. Мне даже не
понадобилось разыгрывать восторг: "Боже мой! Январь 1985-го! Какая
телка! Высший класс эта белая кошечка, правда, Джексон?" Он глупо
хихикнул: "Ничего, ничего..." "Да какое там "ничего"! Ты посмотри,
начальник, у нее же все на месте. Я так думаю, этот Хью Хеффнер, черт бы
его побрал, в своем "Плэйбое" даром времени не терял. Уж он-то знает
толк в том, что у бабы между ног спрятано, правда, Джексон?" Негр
одобрительно кивал: "Конечно, знает, конечно..." Я подмигнул ему:
"Слушай, Джексон, а как насчет?.. Ты и она, а? Как?" Он тупо уставился
на меня: "Что?" Ну и козел! "Что? Что? Ты хотел бы ее ноги себе на плечи
положить, а? Это ведь не страшно, что она белая, правда? Зато девочка в
самом соку, скажи, Джексон?" Он не успел ответить. Лифт заскрежетал и
остановился. Я уже думал, что мы так до неба подниматься будем. Я
толкнул тележку, с места не так-то легко ее сдвинуть, но Джексону
надоело, видно, стоять или сидеть без всякого смысла: "Дай-ка я тебе
помогу, парень", - и мы вдвоем налегли на тележку и выкатили ее с
площадки лифта. Негр вернулся, и я бросил ему вслед: "Знаешь, Джексон...
Ты все-таки передай своему малышу, что я ему желаю удачи, ладно?" Он
выглядел очень расстроганным: "Спасибо тебе, Бак! За все спасибо,
дружище!" А я покатил по двору тележку, бормоча: "Это тебе спасибо,
Джексон! Тебе спасибо...", - и завопил, как резаный, чтоб слышала
тюремная охрана:
"Везу белье в прачечную, начальнички. Белье в прачечную везу".
Внутренние ворота открылись, и я вкатил тележку во дворик. Темнота на
улице - глаз выколи! Если бы не прожектор охраны, не сразу и сообразишь,
куда ехать. Теперь миновать вышку с часовым - и бегом к стене дизельной,
в спасительную тень. Вспомнил Джексона и вполголоса, обращаясь к Мэнни и
надеясь, что он меня слушает, говорю: "Видал такого?.. Эти белые кошечки
все время достают сукина сына Джексона..." Из глубины тележки донеслось
глухо: "Заткнись!" И это вместо благодарности?.. У дизельной я
тормознул: "Все в порядке, приятель. Вылезай! Вылезай..." Белье
зашевелилось, и показался Мэнни. Он отряхнулся, расправил с хрустом
плечи, перемахнул через борт тележки. Я нерешительно сказал ему: "Ну,
давай, топай..." Мэнни на ходу ответил: "Спасибо, малыш". Я теперь твой
должник", - и исчез за дверью дизельной. Все заготовленные заранее речи
выпали из моей памяти, голос в один миг сел, и я прохрипел: "Эй,
Мэнни... Возьми меня с собой", - но дверь медленно закрылась за ним. Я
затоптался на месте: "Вот черт! Я тоже иду", - и начал зачем-то
вытряхивать грязное белье из тележки: "Я тоже иду, дружище! Провалиться
мне на этом месте"... Мне понадобилось несколько секунд, чтобы решиться.
В конце концов, почему Мэнни может на это пойти, а я - нет? "Да, черт
возьми, я иду! Я иду, Мэнни. Я тоже делаю ноги..." - и, приоткрыв дверь,
я скользнул в кромешный мрак дизельной.
Когда глаза привыкли к почти полной тьме, я увидел в глубине здания,
рядом с огромной застывшей машинной глыбой, голого Мэнни, который мазал
себя каким-то дерьмом и обматывал кусками ленты-липучки. Мне показалось
на мгновенье, что он свихнулся, и я окликнул: "Эй, Мэнни!.." Голос мой
гулко отозвался в стенах дизельной, и Мэнни раздраженно оборвал меня:
"Заткнись, кретин! Что ты здесь делаешь?" "Ну, я подумал, может, я
пригожусь тебе, приятель..." Он снова презрительно проговорил: "Да что
от тебя толку?" Я взорвался: "Да пошел ты... У меня две руки, а у тебя,
что ни говори, одна. И потом, я ведь могу не только самого себя тащить,
так что... В общем, смотри..." Уже спокойно Мэнни добавил: "Я взял
теплые свитера". Он хотел остановить мой порыв, но еще больше подстегнул
меня, и я завопил: (если можно завопить почти шепотом): "Вот сукин сын!
Посмотрите-ка на этого придурка" Наверное, Мэнни был покорен именно тем,
что я не сломался под его напором. Он сказал только: "Ладно. Раздевайся.
Обмазывай себя тюленьим жиром и обматывай липучкой..."
Я начал раздеваться и, чем больше снимал с себя одежды, тем сильнее
чувствовал дьявольский холод зимней аляскинской ночи. К тому же меня
колотила дрожь исчезающего напряжения после поединка с Джексоном, и я
лишь бормотал: "Ладно... Ну, держитесь... Ладно..." Когда же первый
шлепок вонючего и разбавленного еще каким-то дерьмом жира растекся по
моему телу, пронзил меня, я вскрикнул: "О, мамочка! Какая мерзость!" Но,
глядя на Мэнни, я все больше входил в ритм его движений: шлепок жира -
оборот липучки вокруг тела - шлепок жира... Я только приговаривал: "Черт
побери! Черт побери!" Через минуту все было закончено, и я спросил:
"Отлично, Мэнни... Что делаем дальше?" - но он опять оборвал меня:
"Заткнись, понял?! Слишком много болтаешь!" - потом взял инструмент и
начал колотить по крышке люка в полу дизельной. Смерзшееся железо с
трудом поддавалось, но все-таки Мэнни одержал победу, выбил крышку из
пазов и сдвинул ее в сторону. Я посмотрел в черную дыру бездны,
разверзшейся передо мной: "Надо идти. Стало быть, теперь мы идем туда?"
Мэнни коротко резанул: "Я иду", - и спустил ноги в яму: "Подай рюкзак".
Я взял рюкзак, протянул его Мэнни, а в ответ услышал только: "Задвинь
крышку на место", - после чего Мэнни исчез в дыре. Я понял, что это еще
не самое главное испытание, и утешил сам себя: "Ох, не нравится мне все
это дерьмо..." Забравшись в яму, я приподнял крышку люка, поставил ее на
место и спустился следом за Мэнни. Тот уже шел, разгребая перед собой
дерьмо, по канализационному тоннелю, и я услышал голос: "Ну, что же ты?
Идем, идем... Догоняй." В глотке у меня будто ком застрял от этой жуткой
вони, и я захрипел: "Иду, Мэнни, иду". Он ободряюще бросил через плечо:
"Держись, Бак". В этот момент я оступился и чуть не ушел с головой в эту
мерзость. Чтобы придти в себя, не подумав о последствиях, я сделал
глубокий вдох и тут же сблевал перед собственным носом. "Да что же здесь
так воняет-то, а, приятель? - заорал я. - Черт бы побрал все это!" Мэнни
издевательски спросил меня: "А в чем дело, дружок? Тебе разве никогда не
приходилось бывать в канализации?" "Знаешь, если б когда-нибудь
раньше... - начал я говорить, но осекся: передо мной проплывала парочка
гигантских крыс, одна из которых хищным глазом зыркнула в мою сторону,
из-за чего я поскользнулся в очередной раз. - Подожди, Мэнни... Я,
кажется, опять руками схватил здоровый кусок дерьма". "Не переживай, -
сказал Мэнни. - Дерьмо отмывается. - И добавил:
- Дай-ка мне мешочек". Он забрал у меня рюкзак и продолжил путь:
"Кстати, если тебе захочется поблевать, то здесь самое место..." Я
подумал: "На этот раз твой совет опоздал, Мэнни. Я уже...", - но вслух
произнес только: "Мерзость! Какая мерзость!" Отвлекаясь на крыс и
стараясь не вляпаться больше в дерьмо, я не заметил, как перед нами
выросла железная решетка, перегораживающая тоннель. Я попытался
пошатнуть ее, но она не шелохнулась: "Вот дьявол! Такая крепкая! Что
будем делать дальше?" Но Мэнни ни капли не был удивлен:
"Ладно, успокойся, Бак. Держи мешок. Держи, держи. Нежненько. Как
ребеночка. Как ребеночка..." И приговаривая что-то еще себе под нос,
Мэнни достал расширитель, вставил между прутьев решетки и начал крутить
ручку-рычаг. Хотя я уже немного притерпелся, с трудом удавалось
удерживать себя от глубоких вдохов, и я снова, лишь бы отвлечься,
забормотал: "Ну и вонища здесь! Ну и вонища здесь! Ну и вонища..." На
этот раз Мэнни услышал мои стоны: "Что? Тебе не нравится этот запах? Так
это запах свободы, братишка..." Просвет между прутьями решетки стал
достаточно широким, и Мэнни скомандовал:
"Пошли!" Я хотел еще немного передохнуть и позвал его:
"Подожди, дружище! Мэнни... Послушай", - но он уже протиснулся сквозь
решетку и попросил меня: "Посвети-ка мне". Я посветил. "И рюкзак дай". Я
передал. Мэнни повернулся и зашагал дальше по тоннелю. Я заныл: "Ладно
тебе, подожди. Ну, подожди, приятель. Подожди же, в конце концов.
Подожди меня..." - и тоже протиснулся сквозь решетку. Через несколько
метров я увидел Мэнни около какой-то дыры в стене и поспешил поделиться
неожиданными чувствами: "Знаешь, наш Рэнкен, должно быть, в штаны сейчас
кладет. А когда до него дойдет, что произошло, он вовсе коньки отбросит.
Правда, Мэнни?" Тут я обратил внимание, что Мэнни будто изучает в этой
дыре что-то, будто вслушивается во что-то, и еще я не увидел в его руке
фонарик, который он только что держал, и спросил: "Мэнни, послушай, а
где фонарик?" "Упал", - как-то странно ответил он. "Куда упал?" - не
понял я. "Туда, - и Мэнни показал на дыру. - В Американку. Здесь высота
метров 90. Или 100. До речки Американки". Я попытался представить себе
прыжок с такой высоты в зимнюю речку, и мне стало дурно: "Ну, нет...
Дружище, меня никто не предупреждал ни о каких ста метpax. И вообще я
боюсь высоты". "Тебя никто не предупреждал, потому что никто и не
приглашал сюда. - Мэнни зло посмотрел на меня. - И если тебе хочется
вернуться, давай - валяй". "Ну уж нет"... - решил я, а Мэнни сказал:
"Все. Я пошел", - и нырнул в дыру. От страха и для храбрости я заорал
во всю глотку и нырнул следом. На неимоверно дикой высоте мы вылетели из
трубы канализационного люка тоннеля и в потоке воды и дерьма плюхнулись
в реку. Бушующая Американка с бешеной скоростью завертела меня и Мэнни,
каким-то чудом пронося нас мимо камней, но силы мои таяли, и я опять
закричал, даже не надеясь, что Мэнни услышит меня: "Я тону! Мэнни! Мне
нечем дышать!.."
