Драма
Сергеев Иннокентий - Костры
Скачать Сергеев Иннокентий - Костры
25
- Ну что, уехал твой друг?
- Уехал.
- Ну давай тогда,- говорит она.
Я замечаю, что на столе уже стоит новая бутылка, и в стаканах налито.
- Давай,- говорю я и беру стакан.
Мы пьем.
- А ты, вобще-то, кто такой?
- Да так,- говорю я.- Можно сказать, что и никто.
- То есть как это?
- Да вот так. Когда-то очень давно я сошел не на той станции и по сей
день жду своего поезда, а рельсы врастают в песок. А может быть, и не было
никакого поезда - я сам был поезд, и потеряв себя, снова ищу обрести... Или
с самого начала все было бессмысленно и невозможно, и я пытаюсь обрести себя
в бессмысленном мире и снова и снова бьюсь, как рыба об лед, о стены тупой
безнадежности... Или как-нибудь совсем по-другому. Когда-нибудь я буду знать
это, но это буду уже не я, и не знаю, сохраню ли я память... Что останется
от нас после смерти, не здесь, на земле, где глина обращается в прах, а там,
где наши души нетленны? Или я и не покидал свой путь и просто еще не осознаю
этого, и именно это мне предстоит осознать? И я все делал правильно? Так
оно, скорее всего, и есть. Никогда не предавать себя, вот в чем все дело. А
я никогда бы не сделал того, что противно моей совести... Мы идем то при
свете дня, и тогда ясно видим мир вокруг нас, то в ночи, когда вокруг лишь
кромешная тьма, и не знаем, может быть, давно уже сбились с дороги, и
страшно... И этот страх разъедает наши души как ржа. Но снова восходит
солнце, и кажется, все как всегда. Как будто ничего и не было... И жизнь
продолжается. А теперь мы идем купаться. У тебя есть купальник?
Она смотрит на меня и качает головой.
- Ну, ты даешь...
- Извини,- говорю я.- На меня нашло. Иногда я начинаю говорить, а
остановиться не могу. И жалею, что не могу записать это на магнитофон,
потому что что-то я говорю такое, чего не знал и, может быть, долго еще не
узнаю. А память так эфемерна, то есть, не сама по себе память, а то, что мы
называем памятью - вечно ускользающий облик...
- Короче,- говорит она.- Ты будешь меня ебать, или нет?
- Один момент,- говорю я и встаю.- Ой, а меня пошатывает.
- Я вижу.
- Мне надо сходить отлить.
- Ну, иди,- говорит она.- Чего ждешь, разрешения?
- А ты постели пока. И ложись.
- Давай,- говорит она.- Только не усни там.
- Постараюсь,- говорю я и иду к двери.
Ищу свою обувь. Обуваюсь.
- Стели и ложись,- говорю я.- А мне нужно...
- В ванную?- говорит она.
- Ага,- говорю я и выхожу за дверь.
Юра ждет у калитки.
- Ну чего, ты все?
- Все,- говорю я и иду к нему.- Поехали.
Он садится на мотороллер, я сажусь за его спиной и надеваю шлем. Он
заводит мотор, и мы трогаемся.
- Трахнул ее уже?
- Если бы я собирался с ней трахаться, неужели, ты думаешь, я бы с
тобой уехал?
- А,- говорит он.- Так получается, мы просто удрали, не заплатив за
выпивку?
- Да,- говорю я.
- Что?
- Классический случай. Ты смотри на дорогу, а то врежемся.
- Ничего,- говорит он.- Доедем!
26
- Остановись,- говорю я.
Он не слышит. Я трясу его за плечо. Он оборачивается.
- Что?
- Остановись.
- Зачем?
- Остановись.
Он останавливает мотороллер.
- Что случилось?
- У тебя сигареты есть?
- Есть.
- Давай покурим,- говорю я.
Он достает пачку, и мы закуриваем.
- Смотри, как быстро вечереть стало.
- Да ты что,- говорит он.- Июнь месяц, самые длинные дни...
- Я не об этом. Но вот только что было утро, день, и вдруг как-то сразу
вечером повеяло...
- Ничего себе, сразу. Полдесятого уже.
- Да ну.
- Ну да.
- Надо же...
- В странном мире мы живем, да?
- Ты знаешь, я сейчас подумал... Надо вернуться.
- Зачем?- недоуменно говорит он.
- Не знаю... Пока не знаю. Но что-то не так. Или знаешь, что? Ты
поезжай, а я останусь.
- Что, здесь?
- Да все равно. Просто я не могу уехать. Что-то не так.
- Да ты чего,- говорит он.- В самом деле?
- Да. Наверное, так нужно, а для чего - не знаю.
- Да ты охренел.
- Да? Вот так просто взял и охренел.
- Куда ты пошел? Подожди!
- Ты поезжай, а мне нужно пройтись. Может быть, в этом все дело, не
знаю.
- Подожди.
- Что?
- Пойдем уж тогда вместе.
- А думаешь, нужно?- с сомнением говорю я.
- А что мне еще остается?- говорит он.- Не бросать же тебя здесь.
- Ну, как хочешь.
- Только деревня в другой стороне, а ты идешь в город.
- Да какая разница.
- Так что случилось-то?
- Ничего,- говорю я.- Наверное, ничего. Я не хочу, чтобы этот вечер
кончался, а так ведь редко бывает, правда? Может быть, я и впрямь охренел,
как ты говоришь, не знаю... Знаешь, что говорит современная медицина по
поводу охренения? Есть такая теория, что неудовлетворенность миром - это
отклонение от нормы на генетическом уровне. И вроде бы, даже установлены
гены этой самой неудовлетворенности. Может быть, и совесть уже назвали
болезнью, ты не знаешь?
- Не слышал об этом.
- Ну как же. Скоро научатся лечить, и кажется, некоторые отклонения уже
лечат. Все излечимо - талант, ум, совесть... Скоро нас всех вылечат,
представляешь, какая жизнь наступит тогда? Великое мировое сообщество сытых
и довольных идиотов. Даже любовь будет не нужна - можно будет воспроизводить
себя путем клонирования. Ничего не будет нужно, полное довольство и
самодостаточность. Книги будут писать компьютеры на основе уже написанных
книг, музыку - тоже. Ничего нового, да и зачем? Если и так все хорошо. Будем
как кролики.
- Кроликов режут,- говорит он.- И делают из них жаркое.
- Да,- говорю я.- Это как последний день Помпей - наступит неожиданно,
и окажется, что вот именно к этому никто и не был готов. Ведь генная
инженерия бессильна перед космическими катаклизмами... Или даже земными.
Катаклизмами человеческого сознания. Но стоит ли так трагично к этому
относиться? Что в этом нового? Ведь они всегда были такими, обыватели. Они
как кролики, которых доставляют на кухню в клетках, чтобы мясо было как
можно более свежим, и они безмятежно жуют свою травку и тянут носами запах
жареной крольчатины. Мне иногда кажется, что с нами ведут войну какие-то
злые инопланетяне, и их цель - превратить нас в жвачных животных, и не беда,
если мы будем несколько жирноваты - мясо будет нежнее, хотя и не таким
здоровым, но ведь не факт, что они так уж озабочены своим здоровьем, правда?
Может быть, для них холестерин и не вреден.
- И что они для этого делают? Подкидывают нам изобретения, вроде
телевизора?
