Драма
Михаил Булгаков. - Последние дни (Пушкин)
Скачать Михаил Булгаков. - Последние дни (Пушкин)
КОММЕНТАРИИ
Впервые опубликована в сборнике пьес: Булгаков М.А. Дни Турбиных.
Последние дни (А. С. Пушкин). М., 1955. Затем: Булгаков М. А. Пьесы. М.,
1962; Булгаков М. А. Драмы и комедии. М., 1965; Булгаков М.А. Пьесы. М.,
Советский писатель, 1986; Булгаков М.А. Кабала святош. М., Современник,
1991.
Публикуется по расклейке последнего издания.
У истоков этой публикации стояла Е. С. Булгакова, а Л. Е. Белозерская,
участвуя в составлении сборника "Пьесы-86", как бы подтвердила правомерность
этого выбора.
Этот текст возник в итоге театральной доработки: так вместо названия
пьесы "Александр Пушкин" стало: "Последние дни (А. С. Пушкин)", сокращены
некоторые реплики и ремарки.
Премьера спектакля "Последние дни (Пушкин)" во МХАТе состоялась 10
апреля 1943 года. И за этим текстом пьесы сохраняется право на публикацию.
Кроме того, в основном корпусе тома печатаем "окончательный текст"
пьесы "Александр Пушкин", датированный 9 сентября 1935 года, который по
общему мнению исследователей является второй редакцией пьесы (См.: ОР РГБ,
ф. 562, к. 13, ед. хр. 6 / Булгаков М. А. Собр. соч. в пяти томах, т. 3, М.,
1990).
В Приложении публикуем рукопись пьесы "Александр Пушкин", законченной
27 марта 1935 года / См.: РГБ, ф. 562, к. 13, ед. хр. 5. Впервые: Булгаков
М. А. Пьесы 30-х годов. СПБ, 1994/, первый вариант, законченный 29 мая 1935
года / ИРЛИ, ф. 369, э 28. Впервые: Булгаков М. А. Черный маг. Киев, 1990.
Затем: Булгаков М. А. Пьесы 30-х годов. СПБ, 1994/, и
"Изменения в сцене бала" / ИРЛИ, ф. 369, э 220. Впервые: Булгаков М. А.
Пьесы 30-х годов. СПБ, 1994/.
"Наброски из черновой тетради", "Первый вариант" и "Изменения в сцене
бала" печатаются по ксерокопии книги: Булгаков М. А. Пьесы 30-х годов. СПБ,
1994. Подготовка текста и примечания - И. Е. Ерыкалова. Составитель
использовал некоторые текстологические наблюдения подготовителей этих
рукописей.
Вполне возможно, что мысли написать о Пушкине возникали у М. А.
Булгакова еще во Владикавказе, во всяком случае в "Записках на манжетах" он
высказал свою любовь к великому писателю, защищая его в диспуте от оголтелых
нападок пролеткультовского толка. О Пушкине в то время писали много и
многие, а в 1937 году предполагалось отметить 100 лет со дня его гибели:
театры готовы были к тому времени поставить пьесы. Так возникла мысль
написать пьесу "Александр Пушкин".
Но в литературе о Пушкине было много противоречивого материала, много
неясностей, сложностей, "белых пятен" в биографии поэта. И Булгаков
предложил В. В. Вересаеву, автору популярной книги "Пушкин в жизни",
написать пьесу в соавторстве: Вересаев поставляет материал, а Булгаков
"обрабатывает" его, создавая пьесу. Но из этого творческого союза ничего не
получилось: о сложностях и противоречиях этой творческой работы можно
прочитать в переписке двух писателей, опубликованной Е. С. Булгаковой в
журнале "Вопросы литературы" (1965, э 3), а также: Булгаков М. А. Письма.
М., 1989.
Тщательно изучая материалы о Пушкине, в том числе и представляемые В.
В. Вересаевым, М. А. Булгаков писал ему 20 мая 1935 года, когда работа над
пьесой подходила к концу: "Вы говорите, что Вы, как пушкинист, не можете
согласиться с моим образом Дантеса. Вся беда в том, что пушкиноведение, как
я горько убедился, не есть точная наука" ("Письма", с. 340).
Булгаков перечитал прежде всего самого Пушкина, его письма, дневниковые
записи, воспоминания о нем и его времени, о его современниках. Особенно
тщательно он изучил все материалы о гибели поэта. И здесь он нашел много
противоречивых материалов, которые нуждались в критическом использовании.
Прежде всего он поставил себе цель - "воскресить минувший век во всей его
истине" (А. С. Пушкин).
Ведь пушкиноведение - "не есть точная наука". Сам В. В. Вересаев
высказывал неверные суждения. В частности, в статье "В двух планах" он
отделял Пушкина-поэта от Пушкина-человека: "В жизни - суетный,
раздражительный, легкомысленный, циничный, до безумия ослепляемый страстью.
В поэзии - серьезный, несравненно-мудрый и ослепительно-светлый, - "весь
выше мира и страстей" (Вересаев В. В. В двух планах: статьи о Пушкине. М.,
1929. с. 140). Многие не соглашались с такой огрубленной трактовкой личности
Пушкина. В. Шкловский, по воспоминаниям В. Каверина, сказал, что книга В.
Вересаева "Пушкин в жизни" - "это Пушкин, от которого отняли перо и
чернила". Критически отнеслись к этой книге такие известные ученые, как Н.
Пиксанов, Д. Щеголев, М. Цявловский, Г. Винокур и др. М. Цявловский обращал
внимание на то, что В. Вересаев упорно в своих статьях и книге "Пушкин в
жизни" развивал мысль "о полной разобщенности Пушкина-человека и
Пушкинапоэта". И эти мысли В. Вересаева совершенно неприемлемы.
"Однако мысль В. Вересаева о "двух планах" пушкинской личности
оказалась очень живучей, - писал А. Г. Рабинянц. - В 1930-х г.г. в статьях
других авторов она доводилась до крайности. С поэтом вообще не считались как
с человеком, и он лишался каких бы то ни было личных мотивов, взглядов,
желаний. О нем сочиняли самые разные, подчас странные книги и пьесы. В 1935
году самому Вересаеву пришлось защищать от таких авторов Пушкина, ибо, как
он писал, "даже при жизни Пушкина никакие Булгарины не печатали о нем
подобных гнусностей", как некоторые ученые и критики в 1930-х г.г. Именно к
пушкинистам обращался со словами "пощадите классика!" В. Стенич, в борьбе за
"пристойное обращение с пушкинским наследием" нужны были очень серьезные
меры". (А. Г. Рабинянц. Из творческой истории пьесы М. Булгакова "Александр
Пушкин". Булгаков и пушкинистика 19201930 г.г. - сб. "Проблемы театрального
наследия М. А. Булгакова", Л. 1987. с.79-80 и др.)
По письмам к В. Вересаеву и другим источникам установлено, что М. А.
Булгаков тщательно изучил и сделал выписки из следующих книг: Щеголев П. Е.
"Дуэль и смерть Пушкина", Лемке М. К. "Николаевские жандармы и литература
1826-1855 г.г.", "Воспоминания" В. А. Сологуба, "Литературные воспоминания"
И. И. Панаева, "Приключения Лифляндца в Петербурге", "Петербургские очерки
П. В. Долгорукова, "Записки" А. В. Никитенко, Н. И. Греча и др.
А. Г. Рабинянц совершенно правильно отмечает: "Булгаков создавал свое
произведение в полемике с критиками, поэтами, пушкинистами. Взявшись за
самую трудную, мало исследованную тогда историю дуэли и гибели, он
самостоятельно изучал материалы, не принимая на веру ни одного
пушкинистского утверждения". Вместе с тем не лишено основания и другое
утверждение: "О роли Николая I в событиях пушкинской смерти Булгаков почти
полностью согласился с А. Поляковым, П. Щеголевым, М. Лемке, Г. Чулковым, М.
Цявловским, Б. Казанским", В этом вопросе Булгаков оказался не выше
пушкиноведения 1930-х г.г. Сегодня, на основе новых материалов, автор книги
"Пушкин в 1836 году" С. Г. Абрамович пишет, что "поведение Николая I в деле
Пушкина не было, конечно, ни единственной, ни тем более определяющей
причиной январской трагедии... Никакого "адского" злодейства царь не
совершил: наивно приписывать ему некие тайные козни и заранее разработанные
планы, направленцые на то, чтобы погубить Пушкина. Николай I не давал себе
труда быть интриганом, он был слишком самодержцем, чтобы испытывать в этом
потребность" (Там же, с. 85 и 84).
А между тем А. Гозенпуд приводит многочисленные свидетельства в пользу
именно роковой роли Николая I в гибели Пушкина: "В пьесах В. Каменского
"Пушкин и Дантес" (1924) и Н. Лернера "Пушкин и Николай I" (1927) трагедия
затравленного светской чернью гения подменялась темой обманутого мужа,
узнающего об измене жены. Пасквиль не только оказывался единственной
причиной гибели поэта, но, что неизмеримо страшнее, в нем, как считали
авторы, заключалась истина. В пьесе Н. Лернера герой произносил, обращаясь к
жене: "Какое у тебя лживое и бесчестное лицо. Ты все время мне лгала, лгала.
Я все больше узнаю правду о тебе. Так вот перед кем я много раз унижал свой
гордый ум".
Император в пьесе Лернера вместе с Бенкендорфом сочиняет текст
оскорбительного "диплома" на звание коадьютора ордена рогоносцев, провоцируя
дуэль. Николай I занят только тем, что борется с Пушкиным, радуется его
гибели (он присутствует в комнате, примыкающей к той, где умирает поэт) и
цинично ухаживает за его женой. Он прямой убийца поэта.
Герой пьесы В. Каменского также осыпает упреками жену, увидев, как ее
обнимает и целует Дантес. Вызвав Дантеса на дуэль и осушив три бутылки
шампанского, он восклицает патетически: "Я поднимаю меч ...чтобы отныне не
одним только словом бороться с этой мещанской сволочью, но и оружием. Я хочу
проучить этого негодяя Дантеса, в котором одном сосредоточены все мерзости
общества, весь гной света, весь ужас и зло нашей царской дворни".
В начале драмы, в селе Михайловском, где уже в 1825 году Дантес
преследует изгнанника, поэт заявляет Пущину: "Я сам головою против царя,
против нашей жандармской власти... я за народ, за республику. За
революцию... за немедленную..."
Пьеса В. Каменского первоначально заканчивалась смертью Дантеса - его
убивал на дуэли Пушкин. А затем, перед занавесом должен был появиться автор
и пояснить изумленным зрителям, что у него не поднялась рука. Об этом автору
статьи рассказывал постановщик спектакля К. П. Хохлов (Ленинград, Театр
драмы). Этот оптимистический финал, однако, не увидел света рампы.
В кинофильме "Поэт и царь" (1927) в то мгновенье, когда Дантес
собирался выстрелить, Николай I в кадре нажимал курок пистолета. Так
буквально была реализована метафора Э. Багрицкого:
Наемника безжалостную руку
Наводит на поэта Николай.
А. Гозенпуд, ссылаясь на свою беседу с Е. С. Булгаковой в 1949 году, на
даче К. Г. Паустовского, утверждает, что Булгаков с некоторыми пьесами о
Пушкине был знаком, хотя они и не были опубликованы, "возмущался дерзостью
авторов". (См.: А. Гозенпуд. "Последние дни ("Пушкин") (Из творческой
истории пьесы) в сборнике "М. А. Булгаков-драматург и художественная
культура его времени". М.,1988, с.155)
Машинописные экземпляры пьес И. Лернера и В. Каменского, на которые
ссылается А. Гозенпуд, хранятся в Театральной библиотеке им. А. В.
Луначарского.
Пожалуй, над пьесой "Александр Пушкин" Булгаков работал больше и
тщательнее, чем над некоторыми другими своими произведениями. И тому
несколько причин: В. В. Вересаев, суровый оппонент чуть ли не всего того,
что создавал Булгаков; писал о любимом, писателе, судьба которого была столь
же тягостна, как и его собственная; светила малюсенькая надежда поставить
эту пьесу к 100-летию со дня гибели Пушкина в 1937 году.
О ходе работы над пьесой узнаем из переписки с В. Вересаевым, П. С.
Поповым, из документов и "Дневника" Е. С. Булгаковой.
25 августа 1934 года Е. С. записывает: "У М. А. возник план пьесы о
Пушкине. Только он считает необходимым пригласить Вересаева для разработки
материала, М. А. испытывает к нему благодарность за то, что тот в тяжелое
время сам приехал к М. А. и предложил в долг денег. М. А. хочет этим как бы
отблагодарить его, а я чувствую, что ничего хорошего не получится. Нет
ничего хуже, когда двое работают".
18 октября 1934 года: "Днем были у В. В. Вересаева. М. А. пошел туда с
предложением писать вместе с В. В. пьесу о Пушкине, то есть чтобы В. В.,
подбирал материал, а М. А. писал.
Мария Гермогеновна встретила это сразу восторженно. Старик был очень
тронут, несколько раз пробежался по своему уютному кабинету, потом обнял М.
А.
В. В. зажегся, начал говорить о Пушкине, о двойственности его, о том,
что Наталья Николаевна была вовсе не пустышка, а несчастная женщина.
Сначала В. В. был ошеломлен - что М. А. решил пьесу писать без Пушкина
(иначе будет вульгарной) - но, подумав, согласился".
18 декабря: "У Вересаева. М. А. рассказывал свой план пьесы. Больше
всего запомнилось: Наталья, ночью, облитая светом улицы. Улыбается,
вспоминает. И там же - тайный приход Дантеса. Обед у Салтыкова. В конце -
приход Данзаса с известием о ранении Пушкина".
28 декабря: "...В девять часов вечера Вересаевы. М. А. рассказывал свои
мысли о пьесе. Она уже ясно вырисовывается".
12 февраля 1935 года: "Вечером - к Вересаевым. М. А. читал четвертую,
пятую, шестую, седьмую и восьмую картины. Старику больше всего понравилась
четвертая картина - в жандармском отделении.
Вообще они все время говорят, что пьеса будет замечательная, несмотря
на то, что после читки яростно критиковали некоторые места. Старик не
принимает выстрела Дантеса в картину.
А Мария Гермогеновна оспаривает трактовку Натальи. Но она не права, это
признал и В. В.".
28 мая 1935 года: "М. А. диктует все эти дни "Пушкина". 2 июня - чтение
в Вахтанговском театре, а 31 мая он хочет нескольким знакомым дома
прочесть".
29 мая: "Сегодня М. А. закончил первый вариант "Пушкина". Пишу вариант,
так как М. А. сам находит, что не совсем готово.
Пришел Вересаев и взял экземпляр с тем, чтобы завтра вечером придти
обсуждать".
30 мая: "Был Вересаев. Начал с того, что говорил о незначительных
изменениях в ремарках и репликах (Никита не в ту дверь выходит, прибавить
Богомазову слова "на театре").
Потом пришел Гр. Конский, и мы с ним сидели в кабинете, а М. А. и
Вересаев разговаривали в столовой. Со слов М. А. - старик вмешивается в
драматургическую область, хочет ломать образ Дантеса, менять концовку с
Битковым и т. д. Сначала говорил очень решительно, даже говорил, что им
"придется разъехаться" и он снимет свою фамилию (получая 50% гонораров). Но
потом опять предложил - давайте мириться.
Решили - 1-го опять встретиться.
1 июня. Вчера было чтение. Оленька, ребята, Дмитриев, Жуховицкий,
Ермолинские, Конский, Яншин и мы с Лоли (И Лоли, и Оля плакали в конце).
Оля, уходя сказала:
- Пройдут века, а эта пьеса будет жить. Никто никогда так о Пушкине не
писал и не напишет.
Яншин потом за ужином сказал, что эта пьеса перекликается с "Мольером"
и что М. А. за нее так же будут упрекать, как за "Мольера" - что не выведен
великий писатель, а человек, что будут упрекать в поверхности, что он, как
актер, знает, что это не так. Говорил, что ему не понравились Наталья,
Дантес и Геккерен... Дмитриев позвонил часа в четыре ночи и сказал, что
пьеса "замечательна", "она его встревожила, он взволнован, не может уснуть.
Она так необычна, так противоречит всему общепринятому".
2 июня. Сегодня М. А. читал вахтанговцам. Успех большой. После чтения
говорили сначала артисты, потом М. А. и Вересаев. М. А. аплодировали после
его выступления и после чтения".
Все лето 1935 года М. А. Булгаков шлифовал пьесу, вел полемику с
Вересаевым. Пьесой заинтересовались "наверху".
20 сентября Е. С. Булгакова записала, что Репертком разрешил "Пушкина",
а днем раньше она отправила в Ленинград Вольфу в Красный театр - "под двумя
фамилиями".
Пьесой заинтересовались мхатовцы, вахтанговцы протестуют против
постановки во МХАТе; Сергей Прокофьев и Дмитрий Шостакович думают написать
оперы на эту тему.
Даже в газетах мелькнули сообщения о том, что М. Булгаков написал пьесу
"Александр Пушкин" и в ближайшее время Театр им. Вахтангова осуществит ее
постановку. За это время были заключены договоры со многими театрами. Но все
перечеркнула статья в "Правде" от 9 марта 1936 года "Внешний блеск и
фальшивое содержание" - о мхатовском "Мольере".
16 марта 1936 года состоялся разговор с председателем комитета по делам
искусств П. Н. Керженцевым, после которого Булгаков сказал Е. С. Булгаковой,
что "Пушкина" снимут.
Так оно и оказалось. Началась травля "драмоделов" - Булгакова и
Вересаева.
Лишь через три года после этого МХАТ возобновил разговоры о постановке
пьесы; Но Булгаков так и не увидел свою пьесу на сцене.
Эти комментарии относятся и к публикуемой в этом томе пьесе под
названием "Александр Пушкин", ко всем здесь публикуемым материалам о
Пушкине.
