Драма
Владимир Войнович. - Путем взаимной переписки
Скачать Владимир Войнович. - Путем взаимной переписки
20
Шофер довез Алтынника до самой станции.
- Спасибо, друг, - проникновенно сказал Алтынник, выбираясь с ребенком из
кабины.
- Ничего, не стоит. - Шофер подал ему чемодан, посмотрел и опять
засмеялся. - Бывай здоров, папаша. Хлопнул дверцей, поехал дальше.
Людмилу и Бориса Алтынник нашел без труда. Они сидели в привокзальном
скверике на траве, закусывали разложенными на газете пирогами и по очереди
отхлебывали из открытой бутылки крюшон. Алтынник молча сел рядом, а
ребенка положил на колени. Брат и сестра встретили его так, как будто
ничего не случилось.
- Скушай пирожка, Ваня, - предложил Борис.
- Не хочу, - отказался Иван.
- Кушай, ты же любишь с грибами, - ласково сказала Людмила.
От одного только напоминания про эти грибы он почувствовал легкую тошноту.
Он сглотнул слюну и очень спокойно сказал:
- Вот что, Людмила, я решил так. Не хочешь брать ребенка, я оставляю его у
себя. Отдам матери, она сейчас на пенсию вышла, пущай побалуется.
Людмила жевала пирог и ничего не ответила, только посмотрела на Бориса.
- Тоже выдумал - матери. - Борис отхлебнул крюшону, тыльной стороной
ладони вытер губы и стряхнул с пиджака крошки. - Сколько твоей матери
годов?
- А на что тебе ее года? - враждебно спросил Алтынник.
- Интересно, - сказал Борис. - Грудью она кормить его сможет?
Алтынник задумался. Насчет груди как-то он не подумал. Людмила, не
сдержавшись, прыснула в кулак, и, видимо, крошка попала ей в дыхательное
горло. Выпучив глаза, она покраснела, стала задыхаться и кашлять, а Борис
колотил ее по спине ладонью. "Может, подавится", - с надеждой подумал
Алтынник, но, к сожалению, все обошлось.
Разбуженный шумом, проснулся и заплакал ребенок.
- Дай сюда.
Людмила взяла сына к себе, положила на колени и вынула грудь. Грудь была
белая, густо пронизанная синими жилками. Вид ее подействовал на Алтынника
точно так же, как пироги с грибами, - он отвернулся.
Посидел, помолчал. Потом встал, взял чемодан.
- Ну, ладно, - сказал он, не глядя на своих собеседников. - Не хотите, не
надо, я пошел. - И не спеша направился к зданию вокзала.
Но пройдя шагов десять, услышал он за спиной страшный нечеловеческий крик и
оглянулся. С болтающейся снаружи грудью и зверским выражением на лице
Людмила бежала к нему и выкрикивала какие-то слова, из которых он разобрал
только три: "сволочь" и "гад несчастный". Алтынник побежал. Из боковой
двери вокзала выскочил милиционер. Алтынник не успел увернуться,
милиционер подставил ему ногу, оба растянулись в пыли. Чемодан от удара
раскрылся, и из него вывалились на дорогу зимняя шапка, зубная щетка и
мыло. Милиционер опомнился первым. Он насел на Алтынника и скрутил за
спиной ему правую руку.
- Пусти! - рванулся Алтынник и тут же почувствовал невыносимую боль в
локте.
- Не трепыхайся, - сказал милиционер, тяжело дыша. - Хуже будет. Вставай.
Алтынник поднялся и стал стряхивать свободной рукой пыль со щеки.
- Ага, попался! - злорадно закричала Людмила. - Заберите его, товарищ
милиционер!
- Что он сделал? - строго спросил милиционер.
- Бросил! -Людмила спрятала грудь и завыла. -С маленьким ребеночком... с
грудным...
- А-а, - разочарованно протянул милиционер, явно сожалея о том, что он зря
участвовал в этой свалке. - Я-то думал. Это вы сами разбирайтесь.
Отпустив Алтынника, он отряхнул колени и пошел к себе. Алтынник нагнулся
над выпавшими из чемодана вещами. С ребенком на руках подошел Борис.
Нагнувшись, поднял зубную щетку.
- Помыть ее надо, - сказал он.
- Дай сюда! - Алтынник вырвал щетку и бросил в чемодан. Потом долго
боролся с замком.
Людмила стояла рядом и тихонько подвывала точно так же, как она это делала
у себя на станции в день женитьбы.
- Не вой, - с отвращением сказал Алтынник, - я с тобой все равно жить не
буду, и не надейся.
- И правильно сделаешь, - неожиданно поддержал Борис.
Алтынник опешил и посмотрел на него, Людмила завыла еще сильнее.
- Сказано тебе, не вой, значит, не вой! -закричал на нее Борис. - Возьми
ребенка и иди на свое место!
Людмила растерялась, сразу притихла и, взяв ребенка, пошла туда, где перед
этим сидела.
- С-сука! - сказал, глядя ей вслед, Борис и смачно сплюнул, - Ваня, -
повернулся он к Алтыннику, - давай с тобой поговорим, как мужчина с
мужчиной.
- Давай валяй, - хмуро сказал Алтынник.
- Ваня, я тебя очень прошу, - Борис приложил руку к груди, - поедем с нами.
- Еще чего! - возмутился Алтынник и взялся за чемодан. - Я думал, ты
чего-нибудь новенькое скажешь.
- Нет, ты погоди, - сказал Борис, - ты сперва послушай.
- И слушать не хочу, - сказал Иван и пошел к вокзалу.
- Ну, я тебя прошу, послушай, - Борис забежал вперед. - Оттого, что я тебе
скажу, ты ж ничего не теряешь. Ну, не согласишься, дело твое. Но я тебе,
как друг, советую - ехай с нами. Людка, она ж, видишь, не при своих. Она
тебя все равно не отпустит. Она тебе глаза выцарапает.
- Ну да, выцарапает, - усмехнулся Иван. - А вот, видал? - Он поднес кулак
к носу Бориса. - Врежу раз - через голову перевернется.
- Что ты! - замахал руками Борис. - И не вздумай! Хай подымет такой, всю
милицию соберет, всю жизнь будешь по тюрьмам скитаться. Я тебе советую,
Ваня, от всей души: ехай с нами. Поживешь пару дней для вида, а потом
ночью сядешь на поезд - сам тебе чемодан донесу, - только тебя и видели.
- Да брось ты дурочку пороть, - сказал Алтынник. - Куда это я поеду и
зачем? У меня литер в другую сторону, меня мать ждет. У меня и денег
столько нет, чтоб тратиться на билеты туда-сюда.
- Насчет билета не беспокойся, - заверил Борис. - Туда тебе билет уже
куплен, а оттуда за мой счет, вот даю тебе честное слово. А насчет матери,
так что ж. Отобьешь ей телеграмму, два дня еще подождет. Больше ждала.
Ведь Людка, я тебе скажу, баба очень хорошая. И грамотная, и чистая. И в
обществе себя может держать. А сумасшедшая. Влюбилась в тебя прямо до
смерти, и хоть ты ей что хошь, а она долбит свое: "Хочу жить с Иваном, и
все". Уж, бывало, и я и мать говорим ей: "Куды ж ты к нему набиваешься?
Ведь не хочет он с тобой жить. Разве ж можно так жизнь начинать, если с
самого начала никакой любви". -"Нет, говорит, я его все одно заставлю -
полюбит". Поехали, Ваня. Погуляешь у нас пару деньков, отдохнешь и, как
только она чуть-чуть успокоится, садись на поезд и рви обратно.
Алтынник задумался. Скандалить тут, когда могут появиться знакомые солдаты
из части, ему не хотелось. Ехать к Людмиле, конечно, опасно, но ведь в
самом деле удрать он всегда успеет. В крайнем случае, бросит чемодан, там
ничего особенно ценного нет.
- Ну, ладно. - Он перебирал еще в уме варианты, и по всему выходило, что
потом ему удрать будет легче, чем сейчас. - Значит, деньги на обратную
дорогу точно даешь?
- Ну, сколько ж я буду божиться, - даже несколько оскорбился Борис. - Как
сказал, так и будет.
- Ну, гляди, - на всякий случай пригрозил Алтынник, - если что, всех вас
перережу, под расстрел пойду, а жить с Людкой не буду.
