Сказки
Л. Гераскина - В стране невыученных уроков
Скачать Л. Гераскина - В стране невыученных уроков
Корова тоже подтвердила, что кенгуру не птица. И тут же добавила:
- Взгромоздилась такая туша на дерево и строит из себя соловья. Сле-
зай вниз, самозванка! Я тебя съем.
Кенгуру рассказала, что раньше она в самом деле была зверем, пока
один добрый волшебник на уроке не объявил ее птицей. После этого у нее
выросли крылья и она стала летать. Летать весело и приятно!
Завистливую корову разозлили слова кенгуру.
- Чего мы ее слушаем? - спросила она медведя. - Давайте ее лучше ску-
шаем.
Тут я схватил здоровенную еловую шишку и угодил корове прямо в нос.
- До чего же ты кровожадная! - упрекал я корову.
- Ничего не поделаешь. Это все потому, что я плотоядная.
Мне понравилась веселая кенгуру. Только она одна не ругала меня и ни-
чего не требовала.
- Слушай, кенгуриха! - проревел медведь. - Неужели ты в самом деле
стала птицей?
Кунгуру клялась, что рассказала правду. Теперь она даже учится петь.
И тут же затянула смешным голоском:
Такое счастье сниться
Нам может лишь во сне:
Внезапно стала птицей.
Летать приятно мне!
Была я кенгуру,
А птицею умру!
- Безобразие! - возмутился медведь. - Все перевернулось. Коровы едят
котов. Звери летают, как птицы. Белые медведи теряют родной север. Где
это видано?
Корова недовольно замычала. Такой порядок и ей был не по душе. Только
кенгуру была всем довольна. Она сказала, что даже благодарна за такое
превращение доброму Виктору Перестукину.
- Перестукину? - грозно спросил медведь. - Я ненавижу этого мальчиш-
ку! Вообще я не люблю мальчишек!
И медведь бросился на меня. Я быстро взобрался на железное дерево.
Кузя метнулся за мной. Кенгуру кричала, что стыдно и неблагородно прес-
ледовать беззащитного детеныша-человеныша. Но медведь лапами, а корова
рогами стали трясти дерево. Кенгуру не могла видеть такую несправедли-
вость, взмахнула крыльями и улетела.
- Не пытайся улизнуть, кот, - мычала корова снизу. - Я научилась ло-
вить даже мышей, а их труднее поймать, чем кота.
Железное дерево раскачивалось все сильнее. Мы с Кузей бросали в мед-
ведя и корову ножи, вилки, ложки.
- Слезайте! - вопили звери.
Было ясно, что долго нам не продержаться. Кузя умолял меня срочно
вызвать Географию. По правде сказать, я и сам уже хотел это сделать. Ви-
дали бы вы оскаленную жадную морду коровы!.. Она совсем не походила на
ту красивую коровку, которая нарисована на сливочном шоколаде. А медведь
был еще страшнее.
- Вызывай скорее Географию! - вопил Кузя. - Я боюсь их, боюсь!
Кузя судорожно цеплялся за ветки. Неужели и я такой же трус, как кот?
- Нет, мы еще продержимся! - крикнул я Кузе, но ошибся.
Железное дерево закачалось, заскрежетало, и с него градом посыпались
железные плоды, а вместе с ними свалились и мы с Кузей.
- У-у, - зарычал медведь. - Теперь-то я с вами разделаюсь!
Корова потребовала соблюдать правила охоты. Она уступает мальчишку
медведю, а кот принадлежит ей.
Последний раз я решил попытаться уговорить корову:
- Послушай, буренушка, ты все-таки должна питаться травой, а не кота-
ми.
- Ничего не могу сделать. Я плотоядная.
- Да совсем ты не плотоядная, - доказывал я в отчаянии. - Ты... ты...
парнокопытная.
- Ну и что же?.. Я могу быть парнокопытной и плотоядной.
- Да нет же!.. Ты сеноядное... фруктоядное...
- Хватит молоть чепуху! - прервал меня медведь. - Лучше вспомни, где
север.
- Одну минуточку, - попросил я медведя. - Ты, корова, травоядное жи-
вотное! Травоядное!
Как только я это сказал, корова жалобно замычала и тут же стала жадно
щипать траву.
- Наконец-то сочная травка! - радовалась она. - Мне так надоели сус-
лики и мыши. От них у меня портится желудок. Я все же корова, люблю сено
и траву.
Медведь очень удивился. Он спросил корову: а как же теперь будет с
котом? Станет корова его есть или нет?
Корова обиделась. Она еще не сумасшедшая, чтобы есть кошек. Коровы
никогда этого не делают. Они едят траву. Это знают даже дети.
Пока корова и медведь спорили, я решил применить одну военную хит-
рость. Обману медведя: скажу ему, что я знаю, где находится север, а
после вместе с Кузей улизну по дороге.
Медведь махнул лапой на корову и снова стал требовать, чтобы я пока-
зал ему север. Я для вида немного поломался, а потом обещал показать...
И вдруг я увидел наш мяч! Он сам прикатился ко мне, сам нашел нас!
Это было очень кстати.
Мы втроем - я, Кузя и медведь - пошли за мячом. Противная корова даже
не попрощалась с нами. Она так соскучилась по траве, что не могла от нее
оторваться.
Идти нам было уже не так весело и приятно, как раньше. Рядом со мной
пыхтел и ворчал медведь, и надо было еще придумать способ, как от него
избавиться. Это оказалось делом нелегким, потому что он мне нисколько не
верил и не спускал с меня глаз.
Эх, знать бы мне, где находится север! И компас мне папа подарил, и
на уроках сто раз объясняли, так нет же - не слушал, не выучил, не по-
нял.
Мы все шли да шли, а я пока ничего не мог придумать. Кузя потихоньку
ворчал, что моя военная хитрость не удалась и надо сбежать от медведя
без всякой хитрости.
Наконец медведь объявил, что если я не покажу ему север, то, когда мы
дойдем вот до того дерева, он разорвет меня на части. Я ему наврал, что
от того дерева до севера совсем близко. А что мне еще оставалось делать?
Мы все шли, шли, но до дерева никак не могли добраться. А когда нако-
нец добрались, я сказал, что говорил не про это дерево, а во-он про то!
Медведь понял, что его обманывают. Он оскалил зубы и приготовился к
прыжку. И в этот самый страшный миг из лесу прямо на нас вдруг выскочила
автомашина. Испуганный медведь взревел и рванул такую стометровку, какой
не видели, наверно, ни на одной олимпиаде. Мгновение - и Мишки простыл
след.
Автомашина резко остановилась. В ней сидели два человека, одетые
точь-в-точь так, как я однажды видел в опере "Борис Годунов", которую
передавали по телевизору. У того, что вертел баранку, на плече сидел со-
кол в шапочке, надвинутой на глаза, а у другого такой же сокол вцепился
когтями в длинную кожаную рукавицу. Оба были бородатые, только один чер-
ный, а другой - рыжий. На заднем сиденье машины лежали две метлы, укра-
шенные... собачьими головами. Все мы в изумлении смотрели друг на друга
и молчали.
Первым очнулся Кузя. С отчаянным визгом он бросился бежать и ракетой
взлетел на верхушку высокой сосны. Бородачи вылезли из автомашины и по-
дошли ко мне.
- Кто таков? - спросил чернобородый.
- Я мальчик, - ответил я.
- Чей ты человек? - допытывался рыжебородый.
- Говорю же вам: я мальчик, а не человек.
Чернобородый внимательно осмотрел меня со всех сторон, потом пощупал
мою трикотажную майку, удивленно покрутил головой и переглянулся с рыже-
бородым.
- Чудной какой-то, - сказал он со вздохом, - и рубаха вроде... за-
морская... Так чей же ты, паря, будешь?
- Русским языком вам сказал: я мальчик, ученик.
- Пойдешь с нами, - приказал рыжебородый. - Покажем тебя самому царю.
Видать, ты из блаженных, а он блаженных любит.
Нет, эти бородачи - чудаки! Какого-то еще царя выкопали, о каких-то
блаженных твердят. Я знал только одного из блаженных - храм Василия Бла-
женного. Такая была фамилия строителя храма. Но при чем тут я?
- Вы что, историю не читали? - спросил я бородачей. - Какому царю вы
собираетесь меня показывать? Царей давно нет. Последнего русского царя
еще в семнадцатом году ликвидировали... как класс, - добавил я, чтобы им
было понятней, этим неучам.
Бородачам мое выступление явно не понравилось. Они нахмурились и по-
дошли еще ближе.
- Воровские слова говоришь? - грозно надвигался чернобородый. - Крути
ему руки!
Рыжий быстро развязал свой кушак, стянул мне за спиной руки и бросил
меня в автомашину. Не успел я и пикнуть, как она взревела и сорвалась с
места. Сквозь пыль мелькнула голова Кузи, который бежал следом и что-то
отчаянно вопил. Я расслышал только одно слово:
"География!"
Все ясно. Кузя просил меня вызвать Географию, а я считал, что дела
наши не так уж плохи. Еще можно повременить.
Бородачи везли меня, наверно, по очень плохой дороге. Машину подбра-
сывало, трясло и качало. Конечно, это был не асфальт.
Послышался колокольный звон. Я поднял голову и увидел храм Василия
Блаженного. Тут же мне дали по уху, и я нырнул на дно. Автомашина подка-
тила к большому старинному дому. Меня долго вели по крутым узким лест-
ничкам. Затем мне развязали руки и втолкнули в большую комнату со свод-
чатым потолком. Вдоль стен вместо стульев стояли широкие дубовые лавки.
Середину комнату занимал большой стол, покрытый тяжелой красной ска-
тертью. На нем, кроме телефона, ничего не было.
